Когда придет Волчок - [14]

Длинные ноги литератора легко перемахнули через низкую перегородку. Затем он протянул Лине руку и быстро втащил ее на балкон, располагавшийся справа от ее номера.

– Ой, кажется, балконная дверь закрыта! – с ужасом прошептала Лина. – Об этом я не подумала.

– Спокойно, Холмс! – Здесь есть тот, кто думает за вас!

Башмачков нажал на гребенку, оставлявшую в балконной двери щелку для проветривания, слегка расшатал ее, и дверь медленно, хотя и с громким скрипом, открылась.

– Хорошо, что в сентябре не слишком рано темнеет, – прошептала Лина, – давай не будем зажигать свет! Нас могут заметить со стороны парка.

– Интересно, что ты надеешься найти в комнате после генеральной уборки? Отпечатки пальцев убийцы? Следы крови? Короче, ищи что хочешь, только быстрее! – проворчал Башмачков.

Лина оглядела комнату, где еще недавно жил добродушный человек и неплохой писатель Борис Биркин. Она слышала, что в девяностые, еще до появления интернета, молодежь зачитывалась его историческими романами, а потом читатели переметнулись к более скандальным и раскрученным авторам. Увы, слава – дама ветреная, редко у какого автора задерживается надолго.

Комната была уже прибрана. В ожидании нового гостя горничная заправила постель свежим бельем, сверху на кровати лежало уголком отглаженное покрывало. Ничто не напоминало о трагедии, случившейся два дня назад. Телевизор, кофе-машина, зеркало над письменным столом… Ничего особенного, типичный стандарт «три звезды»,

– Тише! – прошептала Лина, отодвигая ящик стола почти до упора, – кажется, я что-то нашла.

В коридоре раздались шаги и через пару секунд они услышали, как ключ в замке медленно поворачивается. Сердце у Лины застучало громко, как отечественный холодильник преклонного возраста.

– Лезем обратно! – скомандовала она.

– Поздно! – прошипел Башмачков и втолкнул ее в ванную комнату.

Они стояли там, тесно прижавшись друг к другу и старались не дышать. От Башмачкова пахло тем же одеколоном, что и двадцать лет назад, когда они познакомились. Забытый мужской аромат, терпкий и манящий, а еще колючий подбородок, который уперся ей в затылок… Черт побери, «подходящее» место для ностальгии! Лина смутилась, хотела об этом пошутить, но литератор прикрыл ей рот ладонью.

В номер прошмыгнула горничная. Она тоже не стала зажигать свет, быстро плюхнула пустую корзину для мусора возле стола, положила около кофе-машины упаковку кофейных зерен и снова закрыла дверь на ключ.

– Уф! – Лина и Башмачков наконец смогли выдохнуть. Сдерживая нервный хохот, они дождались, когда шаги горничной стихнут, и лишь тогда осторожно выбрались из ванной комнаты.

– Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу, – прошептала Лина. Шутка, конечно, была так себе, давно затерта до дыр. Однако в этот миг она показалась весьма актуальной, и парочка захихикала.

– Мюллер с изумлением обнаружил, что по-прежнему хочет Штирлица, – пробурчал Башмачков и внимательно посмотрел на Лину.

– Делу время, потехе час! – ответила она в тон писателю, однако тот саркастически продолжил:

– Я, конечно, извиняюсь, но что Штирлиц надеется здесь найти, если горничная даже мусор из корзины выбросила?

– А вот что!

Лина вновь открыла ящик стола и извлекла оттуда пластиковую папку формата А4. Папка была засунута под стандартный гостиничный буклет, поэтому не сразу бросалась в глаза. Лина открыла ее и быстро перебрала все листочки. Там оказался договор об участии в литературном семинаре, который оставшиеся семинаристы подписали с Ильинской, а также приложение к договору. В приложении говорилось о том, что Борис Семенович Биркин согласен с особыми условиями проведения семинара. Он обязуется не покидать в течение двух недель территорию пансионата и не разглашать информацию, полученную на семинаре. В общем, ничего особенного, они с Башмачковым недавно подписали точно такие же бумаги.

– Смотри! – прошептала Лина и ткнула пальцем в несколько строк на последней странице, торопливо написанных шариковой ручкой под подписью «Борис Биркин». Записка гласила:

«Я совершил ужасную ошибку. Если меня в ближайшее время не станет, прошу того, кто обнаружит это письмо, найти в Дуделкино по адресу улица Короленко, дом 12а Иветту Александровну Коромыслову».

– Ну, и что мы должны с этим делать? – пожал плечами Башмачков.

– Пока вот это, – сказала Лина и оторвала записку с адресом и подписью Биркина. Затем она сунула Башмачкову папку, положила буклет в ящик стола и скомандовала:

– А теперь – на старт! Финал бега с барьерами выявит победителя.

На Линин балкон они перелезли без особых трудностей. Лина спрятала папку в чемодан, и вскоре они с Башмачковым появились в зале как ни в чем не бывало.

Ильинская заметила их отсутствие, хотя оно длилось минут двадцать. Леди-коуч сделала опоздавшим устный выговор:

– Коллеги, у нас впереди серьезная работа, прошу вас впредь не опаздывать.

– Простите, Станислава Сергеевна, – сказала Лина и пояснила: – Я должна была принять после обеда лекарство, но, как назло, заклинил замок в чемодане, где лежали эти чертовы таблетки. Попыталась открыть чемодан самостоятельно, но увы… Пришлось обратиться к Валерию Башмачкову за помощью. В итоге мы потеряли столько времени…