Когда папа варвар - [7]

Похоже, она караулила наше прибытие и побежала сообщать своему королю о прибытии блудного сына. Впрочем, мне было «слегка» не до этого, потому что Илья как начал верещать ещё перед тем, как мы вступили в зеркало, так и не переставал до сих пор. Я принялась было успокаивать его: гладить по голове, пытаться установить зрительный контакт, как в комнату ввалилось сразу двое гигантов, не считая Крайлаха, вставшего сбоку от меня.

Вид их был ужасен: оба грязные, потные, в разорванной одежде и разукрашенными физиономиями. И тут один из них открыл рот:

— А ну молчать! — гаркнул он так громко, что даже я чуть не о… конфузилась.

Илья испуганно замолчал, а меня такая злость взяла. Да как он смеет, варвар драный, на собственного ребёнка орать! К тому же потерянного. Поэтому я, несмотря на страх, сузила глаза и едко выдала:

— Молодец! Теперь мне его придётся неделю выманивать из скорлупы, в которую вы его загнали своим диким криком. Взрослый человек, называется. Я так понимаю, папаша? Прекрасно! Я вижу, как вы ждали — не могли дождаться своего сына. Предупреждаю сразу: если вы его хоть пальцем тронете, будете иметь дело со мной!

Ох, как меня распирало! Я прямо чувствовала, как сила бурлит в груди. Если бы не Илюша на руках, так бы и втащила по этой наглой физиономии.

Подумаешь, для этого пришлось бы подпрыгнуть.

Глава 2. Зигвальд

Я безумно нервничал, пока ждал, когда наступит нужное время и Крайлах пойдёт на Цимму искать моего сына. Семь лет — тот возраст, когда у химеры просыпаются первые способности, пусть Илладар только полукровка. Тогда Уна сможет настроиться на него и сгенерировать поисковое заклинание-портал, дабы вернуть его назад, куда бы он ни запропастился.

Я психовал, как последний драх, еле держался, чтобы не устроить геноцид всем химероидам, и только слова брата не позволяли мне это сделать.

— Ты не Бог, чтобы вершить судьбу целого народа. Да, ты — первый король Армарии, но я, второй король, считаю достаточным того, что мы сделали их своими вассалами.

— Да какие они вассалы, если гадят исподтишка?

— Какие есть, — развёл Крайлах руками. — Насильственные.

— Сами виноваты, — огрызнулся я. — Сначала не научили свою принцессу вести себя порядочно, а потом обиделись, что я её казнил. Да как она посмела кувыркаться в постели с тем хмырём?! После того, как родила мне сына, после того, как стала королевой Армарии. Бесстыжая тварь!

— Потому что нечего было на ней жениться, я тебе сразу об этом говорил, — братец никогда не стеснялся в выражении своего мнения, всегда рубил правду. На то он и брат. — Ваш брак сгубила твоя алчность. Ты прекрасно знал, что вы не истинные друг для друга, Размар вас соединил с большим скрипом. Надо было ещё во время обряда одуматься, а то и раньше.

Размар, наш великий Бог, действительно не хотел принимать Ларну, как мою супругу, но моё желание было так велико, что он не стал препятствовать. Соединил наш брак, сказав, чтобы потом не жаловался. Как показала жизнь, зря я настоял тогда на своём. Зря так упорствовал, жаждал этого политического союза, потому что от него ничего хорошего не осталось, только вражда. И маленький мальчик, которого выкрали вскоре после казни Ларны и прятали так хорошо, что мы не могли его найти. В какой-то момент наш главный маг — Урбарод — сумел отыскать то место, где его скрывали, и поспешил забрать его. Понадеялся на свою мощь, не стал брать с собой никого, лишь несколько артефактов.

И поплатился за свою самонадеянность.

Что именно тогда произошло, мы так и не узнали — слишком размыты оказались следы, их тщательно затёрли химероиды. Лишь гораздо позже, совершенно случайно, когда мы прижучили одного из зарвавшихся врагов, выяснилось, что химеры сами не знают, где Илладар. Более того, они считают, что мы его где-то прячем, и всячески помогают нашим врагам в борьбе против нас. Чуть Беренгарию из-за них не казнили, драхов проклятых[1]!

И вот именно сегодня моему сыну исполняется семь лет, Мирелла уже активировала зеркало, через которое Крайлах и Беренгария отправились на Цимму проводить обряд поиска, а мне нельзя. Я — простой смертный, пусть и первый король, и путь на Цимму мне заказан. Единственное, что хоть немного отвлекает от мучительного ожидания — это Мирелла. Всем она хороша: и милым личиком с зелёными глазами, тонким прямым носом да пухлыми губками, и фигурой, и скромным поведением, к тому же сильная магиня. А ещё блондинка — большая редкость в нашей стране. Очень даже неплохой вариант для жены, к тому же ребёнку нужна мать, пусть позже, когда пообвыкнет, он станет проводить основное время в казарме с другими мальчишками. Чтобы учиться счёту и письму, тактике, боевому искусству и прочему, дабы вырасти настоящим воином.

Но вот когда это произойдёт — большой вопрос! Где он находится, что из него выросло? Неизвестно.

Ладно, надо отвлечься, заняться полезным делом…

— Знаешь, чем больше я на тебя смотрю, тем больше ты мне нравишься, — закинул я пробный крючок в сторону магини. — Красива, невинна, ведёшь себя строго, лишнего не позволяешь.

Я задумчиво смотрел в глаза Миреллы и почему-то колебался. Дева меня очень возбуждала, я хотел её всю, во всех позах и прочее и прочее, почти дозрел, чтобы сделать предложение.