Когда папа варвар - [3]

Илюша задумался. Минута, вторая, я аж вспотела, когда он перебрал своими пальчиками по решётке, и облегчённо выдохнула, когда он придвинул их к моим рукам. Совсем близко, мы даже соприкоснулись.

— Вот так, я возьму тебя за ручку, и ты боком пролезешь, — на моих глазах происходило чудо.

Илья крепко вцепился правой рукой в мою, просунул худое плечико между прутьями, а вот тело по идее уже не могло туда пролезть. И тут я ясно увидела, как его рёбра поджались, и он свободно прошёл, словно и впрямь был кошкой. Или змеёй.

— Молодец, — позади меня послышался голос Вероники Степановны. — Вы оба молодцы.

Я раскрыла для Ильи объятья, он заколебался, осмотрел внимательным взглядом комнату и наконец-то шагнул прямо в раскрытые руки.

Слава Богу!

Стоило мне слегка расслабиться, как случилось кое-что ещё более невероятное: нас закружил сильный вихрь (да-да, прямо внутри комнаты!), мы ухватились друг за друга ещё крепче и принялись визжать. Оба. Потому что нас закрутило, принялось швырять от одной стороны воронки в другую, казалось, что нас сейчас сломает пополам. Но мы держались. Вцепились друг в друга, как клещи, я чувствовала, как колотится от страха сердце Илюши, и понимала, что сдохну, но не выпущу его из рук! Его хватка, кстати, оказалась неожиданно крепкой для семилетнего ребёнка, а учитывая, что он особенный — и вовсе странно.

Вихрь нас кружил так долго, что меня чуть не стошнило. Хорошо, что в этот раз вместо сменных туфель для работы в группе (они порвались и требовали ремонта) мне пришлось надеть кроссовки. Поэтому, несмотря на болтанку, я оставалась при обуви, а ещё чувствовала, как от потока воздуха просохли камуфляжные штаны. Вот это нас обдуло!

Приземление вышло болезненным, более того, возникло чувство, что вихрь словно выключили — настолько он неожиданно закончился. Взлохмаченные волосы закрывали обзор, но я и не торопилась осматриваться — кто его знает, что там с остальными случилось. Страшно!

— А, так вот кто высосал всю энергию и дестабилизировал портал, — над головой раздался чей-то звонкий ехидный голос.

И он не принадлежал ни Веронике Степановне, ни Люде.

— Зыралда щарбом слю датсром бя, — раздался чей-то настолько низкий голос, что у меня по коже поползли мурашки.

Я даже испугалась, зато Илья принялся вырываться, более того, возбуждённо затараторил:

— Парамба дул распорт…

Я ничегошеньки не поняла. Разве что узнала только одно слово, которое он довольно часто произносил: «дарам», что обозначало дом. Мужской голос принялся отвечать ему, в нём проскальзывали интонации удивления, радости и просьбы. Вопрос — какой именно?

— Алёна, ты нас понимаешь? — уловила я среди незнакомой тарабарщины Ильи родные слова.

— Нет, только первый голос, — я поправила, наконец, взлохмаченные волосы, кое-как заставив себя разжать для этого хотя бы одну руку.

Второй продолжала цепляться за Илью.

— О, значит ты из родственного мира, — обрадовался первый голос, тот самый, который звонкий.

— Чего? — я огляделась и… обомлела от открывшейся мне картины.

Во-первых, стены. Мы очутились в какой-то круглой комнате, стены которой представляли собой грубый серый камень. Если бы не правильная форма, я бы подумала, что мы находимся в пещере. Но ровный отполированный пол с какими-то линиями, отсутствие сталактитов и что там ещё бывает в пещерах, говорили о рукотворности помещения.

Во-вторых, дама, которую я понимала — ей оказалась удивительно худая, белокожая на грани прозрачности женщина с белоснежными же волосами. Она больше походила на привидение, нежели живого человека, но имела очень бодрый вид, не сочетавшийся с загробными ассоциациями.

В-третьих, мужчина. О, это был воистину гигант: высоченный, широченный, а под тканью рубашки явственно проступали литые мышцы. У меня даже слюнки потекли. Неосознанно!

— Сейчас, подожди, — с этими словами женщина взмахнула рукой, как-то по-особенному перебрала пальцами, а потом сделала пару шагов и коснулась моей головы.

Я отпрянула, но было поздно. Голова сначала закружилась, потом в ней что-то щёлкнуло и. отпустило.

— Что ты с ней сделала? — в этот раз я поняла, что произнёс мужчина.

— Помогла ей с языковым барьером, — женщина с любопытством уставилась на Илью.

Я ей, похоже, стала не особо интересна, а вот меня охватил страх. То есть вот так легко можно сделать со мной что угодно? Щелкнул пальцами, притронулся ими к голове и вуаля? А если они захотят сделать со мной нечто более серьёзное, чем обучение чужому языку?

— Я не отпущу её, — Илюша вцепился в меня ещё сильнее, оттесняя страх за себя на второй план. — Она — самая лучшая во всех мирах!

Мне было очень приятно. А ещё весьма тревожно именно за Илью. В конце концов, я взрослая девушка, а вот он — маленький ребёнок, и он куда более беззащитен.

— Кто она такая, Илладар? — вновь раздался густой мужской голос, вызвавший у меня бесконтрольный табун мурашек.

Знакомое слово — Илладар. Кажется, Илья тоже его регулярно бормотал, но при этом не объяснял его значение. Похоже, это его настоящее имя.

— Моя няня из того мира, — он посмотрел мне в глаза, и я вздрогнула.

Потому что его зрачок стал вертикальным.