Когда он вернется - [13]

Не такими, как эта. Смотрит на него испуганно и дышит так, словно вот-вот упадет в обморок. Будучи дочерью Драммонда, она, видимо, стала бояться всех мужчин.

Плата за Гилмур была поистине непомерно высокой.

Сердце Изабел бешено колотилось.

Макрей побрился перед свадьбой, и ее взгляду предстали его полные губы и квадратный подбородок. Но не красивая внешность заставила Изабел отвести глаза и подумать о том, нет ли какой-то возможности избежать этой свадьбы.

Сведенные брови говорили о грозном характере. Он был на голову выше почти всех собравшихся в зале. Он стоял, расставив ноги и сжав за спиной руки, и было такое впечатление, что он господствует над всеми.

Изабел еще никогда не видела такой внушительной фигуры.

Одет он был так же, как вчера. Его одежда была опрятной, сапоги начищены до блеска. Несмотря на дорогую одежду, он казался ей больше похожим на воина, одного из тех легендарных Макреев, о которых она только слышала. Их клан однажды внезапно исчез, и никого не осталось, кто бы мог сказать, куда они уехали.

Когда Аласдер своим громким голосом произносил клятвы, они были похожи на команды. В какой-то момент он остановился, видимо, ожидая реакции Изабел. Если бы она была такой послушной, какой ее считал отец, она бы улыбнулась своему новоиспеченному мужу или по крайней мере выглядела бы довольной, что выходит замуж за такого красивого и богатого человека. Но она промолчала и даже не посмотрела на него.

Мать радовал этот союз уже потому, что Аласдер был одним из Макреев. Отец был доволен полученной суммой и тем, что избавился от дочери. Похоже, что и другие Драммонды, переговаривавшиеся у него за спиной, одобряли этот брак.

Возражения, по-видимому, были только у невесты, а о них надо было помалкивать. Ей просто следовало согласиться с планами на нее других и выглядеть счастливой.

Единственными союзниками Изабел были гром, раскаты которого гремели за окном, и ливень, барабанивший по стеклам, будто осуждая ее за покорность.

Когда клятвы были произнесены, отец передал дочери небольшой кубок. По традиции муж и жена должны были отпить из одного кубка, что символизировало соединение двух жизней. Изабел отпила глоток виски и передала кубок Аласдеру. Мать держала в руках сноп пшеницы и кусок домотканой материи – символы домашнего очага. Она вручила Аласдеру ткань, а тот взял сноп и передал его Изабел. После этого, по традиции, он должен пыл похвалить свою молодую жену и поблагодарить ее родителей.

Вместо этого Макрей приказал принести ее вещи в зал. Больше никаких церемоний, никаких слов. Изабел это поправилось – она ненавидела лицемерие.

Мать продолжала улыбаться дочери. Клан Драммондов молчал так же, как и члены команды, которых привел Аласдер.

Драммонд дал знак охранникам.

– Принесите ее вещи, – приказал он.

Эти слова означали, что она уже не дочь, а жена и может покинуть Фернли.

Изабел бросилась в объятия матери, глотая слезы.

– Я так рада за тебя, Изабел. Ты будешь счастлива.

Изабел кивнула и обернулась к мужу. Он смотрел поверх нее на картину, изображавшую молодого рыцаря. Что такого он там увидел?

Она и не ждала никаких выражений чувств со стороны отца, но он с ней даже не попрощался. Изабел молча пошла вслед за мужем.

Но на пороге она обернулась и посмотрела на тех, кто оставался в зале. Ее неожиданно охватило странное чувство потери. Служанки, которых она знала всю свою жизнь, неловко ей помахали. Робби улыбнулся ей, а отец смотрел так, словно она была непрошеным гостем, который слишком задержался в этом доме.

Глава 5

Макрей взял ее за руку решительно, хотя и нежно, и вместе с ней покинул Фернли.

Отец не предоставил им лошадей, поэтому они пошли пешком, сопровождаемые двумя матросами, которые несли плетеную корзину Изабел, и остальными членами экипажа корабля. Их передвижение напомнило Изабел парад шотландских полков, который она однажды видела в Эдинбурге.

Снова прогремел гром, а за ним опять полил дождь, так что за несколько секунд свадебный наряд Изабел промок насквозь. Макрей вел себя так, будто это был не ливень, а так – мелкая неприятность, да и все остальные члены команды, следовавшие за ними, не выразили ни малейшего неудовольствия.

Они шли по направлению к Гилмуру. Этот путь был Изабел хорошо знаком, хотя ей приходилось почти бежать, чтобы поспевать за Макреем. Он шел широким шагом и так быстро, словно ему не терпелось поскорее дойти до Гилмура. Или, что вернее, избавиться от ее присутствия.

Погода становилась все хуже. Холод принес туман, который стелился по траве, так что они не видели своих ног. Время от времени Изабел отводила от лица мокрые полосы и вытирала глаза, но это почти не помогало. Воздух был серым от дождя, а ветер – порывистым и холодным.

Макрей заметил ее усилия и чуть замедлил шаг. И все же он шел на несколько футов впереди, а она бежала за ним, как хорошо тренированный мастиф.

Его промокшие штаны не могли скрыть сильных мышц ног, также как прилипшая к телу мокрая куртка не скрадывала ширины его плеч. Даже его руки были огромными, и Изабел неожиданно вспомнила, какими они были теплыми, когда он помогал ей вылезти из пресловутой ямы в Гилмуре.