Когда мертвые говорят - [13]

А тут — почти что дворец, по самую крышу набитый роскошью, только ценников с круглыми цифрами не хватает для полноты впечатления, и призрак! Классический, как сошедший со страниц учебника.

Киану от потрясения на рефлексах ударил любимой воздушной волной и уже готов был выпустить послушные голубые петли. Да только привидению от этих довольно действенных заклинаний ни жарко ни холодно.

Ишь! Скалиться вздумал.

А Эду, которому на момент смерти едва исполнилось шестнадцать, в самом деле было весело. Он взмыл под потолок, заложил несколько изящных виражей и засмеялся демонским хохотом. Зря, что ли, он полгода его репетировал?

В ауре Киану не было фиолетовых цветов некромантии. Они встречались не так часто, как принято думать среди обывателей. Иначе медиумы и всякие шарлатаны типа леди Дорис не пережили бы конкуренции. Но у боевых магов считалось хорошим тоном держать при себе парочку амулетов для нейтрализации духов. На всякий случай. Зомби и умертвия можно ведь и огневиками или петлями нейтрализовать, а на призраков с некромантскими «игрушками» надо идти. Иначе они только посмеются над попытками их изгнать или утихомирить. А если не повезет и у духа при жизни был латентный магический дар, то… Но это один случай из десяти тысяч! Уж слишком хорошо в империи поставлена работа по поиску одаренных.

Киану вырвал из шейного платка булавку и наставил ее на веселящееся привидение. Безделица из серебряной проволоки и аметиста нагрелась в руке, вытянулась в жезл. Камень, увеличенный до размера кулака, постепенно наливался густым сочным лиловым цветом. Магу, как обычно, почудился легкий гул.

Долго. Семь секунд. Заряд опять низкий. Странно. Вроде как недавно же обновляли!

Оливия пискнула и, приоткрыв рот, восторженно засмотрелась на пируэты под потолком в опасной близости от огромной люстры, хрустальные подвески которой отзывались испуганным перезвоном. При подружке Эд отказывался летать. Говорил, что с ней он чувствует себя человеком, а нормальные люди не летают. А тут! Это же так здорово!

Маг ее восторгов не разделял. И зачем он вытащил эту булавку? Артефакт какой-то? Ее призрачный друг, кажется, стал еще бледнее.

Девушка зажала уши ладонями. Скрежет, неприятный, будто железом по стеклу проскребли. И одновременно с противным звуком из навершия булавки-жезла сорвался сгусток лилового огня и, превратив хрустальную люстру в груду оплавленного камня, врезался в стену. Эд увернулся. Показал язык магу и пошел на очередной вираж, распевая во все горло не совсем приличные частушки.

Аметист опять завибрировал, собирая внутри себя новую энергию для удара. И уж в этот раз точно не промахнется.

Он же убьет его! Нелогичная мысль окатила душу холодной волной. Нельзя убить того, кто мертв, но Оливии было не до философских вопросов. Наглый маг мог причинить вред ее другу.

Она зажмурилась и в два коротких прыжка оказалась рядом, бросилась под руку. Сбить парня с ног не сбила, не хватило сил, но очередной фиолетово-синий шар оставил на стене черную подпалину. Кто-нибудь еще удивляется, почему магов в приличных домах не жалуют? Или требуют временной блокировки сил?

Жезл упал на ковер и уменьшился до размеров обычной булавки.

— Да что вы делаете-то? — Киану мужественно стерпел пару ударов маленькими кулачками в грудь, попятился, а потом с шипением попытался перехватить руки девушки.

Вдруг раздался тихий хлопок, и вредное привидение фальшиво заголосило:

— Тили-тили-тесто! Жених и невеста!

Маг вздернул голову и едва сдержал ругательства. Оливия тоже прекратила бить ни в чем не повинного человека и уставилась вверх.

Пара стояла прямо под омелой. Это растение считают символом жизни, бессмертия и возрождения, а вот с функцией оберега от темных сил оно справлялось не очень…

— Эй, она же понравилась тебе, колдун! — Представитель этих самых темных сил нагло подмигнул. — Иначе не стал бы нападать на сущность неизвестного класса!

Какие образованные тут призраки обитают! Киану выругался про себя. До этого ему встречались лишь относительно безобидные бестелесные твари, не всегда способные даже на внятную человеческую речь. Кто ж знал, что первое же привидение в Грин-холле окажется с подвохом?

При жизни этот призрак-подросток мог бы стать весьма неплохим магом. А теперь любое колдовство нелилового цвета в его сторону было чревато. Дух высасывал магическую энергию, питался ею и обретал способность сам колдовать.

Рыжий сделал маленький шаг в сторону. Наткнулся на невидимую стену. Упругую и слегка покалывающую.

— Я жду! — нетерпеливо заявил призрачный вуайерист. — Иначе и с места не сдвинетесь. Традиции надо уважать!

И заулыбался еще шире, словно сказал что-то смешное.

Оливия недовольно поджала губки. И помнит же! Кузины как-то хитростью заманили Эда и одну из горничных, которая — о ужас! — была на целых семь лет старше, под омелу и не выпускали, пока краснеющий и заикающийся подросток не клюнул хохочущую служанку в щечку.

Эх, придется целоваться! Она жестами изобразила этому недотепе-магу, что нужно поцеловать ее в щеку, тогда они смогут уйти, и погрозила мстительному проказнику кулаком.