Когда мальчики становятся мужчинами - [5]

— Знаете, — поднял брови ЧанСоб, якобы восхищенный предложением — пожалуй, я откажусь. Нет никакого желания. Приятного времяпрепровождения!

Откланявшись, он оставил друга с его желанной добычей. Пусть окручивает её, сколько хочет. Не пожалел бы потом. Такую змею пригревает. Ну да, его трудности, если слушать не хочет. В конце концов, может быть, он только на ночь её и хочет развести. И поделом ей. Пусть её попользуют, вытрут о неё ноги — хоть бы ХенЩик так и сделал — и бросят. Узнает почем фунт лиха. Хотя, похоже, ей не особенно страшна связь на одну ночь и не её ли она сама и ищет? Фу, бывают же личности!

ЧанСоб решил освежиться и направился в уборную, где на входе встретил выходящего ИльХуна.

— О, ты чего такой смурной? — младший друг был заведен происходящим и, сверкая глазами, явно ещё не потерял азарта вечеринки — Случилось что?

— Да нет, просто неприятного человека встретил, — отмахнулся он и, чтобы избежать дальнейших вопросов, вошел в мужской туалет и подошел к раковине.

Уже собираясь умыться, он посмотрел на своё отражение. В начале банкета они с ребятами выступили, поэтому были в гриме, который до сих пор не был стерт. Глаза подведены, волосы уложены, на лицо наложен идеальный тон так, что не видно изъянов кожи. ЧанСоб вперился глазами в этого парня в зеркале. Это наполовину был не он. Просто картиночный мальчик, как с обложки журнала. Имидж, который нравится женскому полу. Если бы мадам Ю встретила его таким год назад, то, несомненно, обратила бы не меньше внимания, чем на других, и не назвала бы некрасивым. В голове ЧанСоба это слово звучало как «страшный урод». Он выключил воду и решил оставить до конца сегодня на себе эту маску.

Выйдя в зал, он определился с тем, что один сегодня спать не ляжет. Нужно только выпить для храбрости, и тогда можно начинать искать достойный объект. Впрочем, если достаточно выпить, то сойдет любой объект. ЧанСоб направился к бару и слету вскочил на высокий стул без спинки.

— Чего-нибудь покрепче, — смело заявил он бармену и тот, по лицу угадав, что конкретика излишня, налил чего-то на своё усмотрение. ЧанСоб понюхал ядреные алкогольные пары и отпил, сморщив лицо.

— Это ведь ты — мечтатель о Мисс Южная Корея? — услышал он рядом с собой голос, чуть не подавившись. Сдерживаясь, чтобы не прыснуть глоток наружу, он втянул в себя и, обжигая нос, жидкость ему чуть не ударила в мозг. ЧанСоб закашлялся — Всё в порядке?

Беря себя в руки, он схватил салфетку из металлической салфетницы в виде двух лебедей на краю бара и промокнул губы и лицо, поворачиваясь к женщине, которой объявил холодную войну.

— А Вы та, которую черти тащили на шабаш, но промазали? — в конец рассердился он. Что она его достает? Шла бы вон, с ХенЩиком флиртовать. У них это неплохо получалось и им это обоим нравилось.

— Ты играешь с огнем, — угрожающе оскалилась она — любишь риск?

— А Вы любите унижение? — ЧанСоб постарался не поддаваться её пафосной манере давления. Ему было плевать, кто она там такая. В конце концов, не президент и не Папа Римский, так что власти над ним ни физической, ни духовной не имеет — Я могу Вас до скончания времен покрывать, раз Вы напрашиваетесь.

— Я спущу тебе с рук такое поведение, — стала спокойнее она. Ей лучше удавалось брать себя в руки, чем ему — ты совсем глупый мальчик и не понимаешь ничего.

— Многого понимать не надо, чтобы знать, какая Вы на самом деле, — прошипел он, вернувшись к своему стакану. Не нужно терять мысль о том, что надо найти себе приятную компанию и избавиться от этой.

— Ты изменился с тех пор, — почти ласково заметила она. — похорошел.

— А Вы поплохели, — опустошив содержимое, ЧанСоб стукнул стеклом по полированному дереву. Это уже не просто обман. Это самообман. Она выглядела в этот раз роскошно. Но парню каждый миллиметр её существа казался порочным и грязным, каким бы восхитительным не был. — где Вы ХенЩика потеряли? Возвращайтесь к нему.

— Успеется, — отрезала она и заказала себе что-то выпить. Понимая, что она не собирается уходить, ЧанСоб, не прощаясь, спрыгнул со стула и пошел прочь. Пусть сидит там и ждет у моря погоды.

Настроение испортилось до предела. Не замечая никого, он пошел на выход. Завтра рано вставать, так что, идея напиться и оттянуться изначально была неправильной. Оглядываясь на своих хмелеющих друзей, он подумал, что с утра у него будет огромное преимущество и он похвалит себя за решение поехать спать, а не упиваться до той стадии, когда на следующий день однозначно будет трещать голова. ЧанСоб увидел протискивающегося в сторону бара ХенЩика. «Удачи тебе» — мысленно благословил он его, жалея, что товарищ выбрал столь скверную персону для удовлетворения своего вожделения.

Неожиданность

Кто-то немного подвыпивший, а кто-то трезвый, ребята ввалились в общежитие дружной толпой под утро. Неважно спавший ЧанСоб сквозь сон услышал их ещё на пороге, а уж когда они вошли в спальню с двухъярусными кроватями, то от алкогольных паров и перешептываний спать и вовсе стало невозможно. Парень накрыл голову подушкой, но, задохнувшись под ней от жары, высунулся и приподнялся, выжидая, когда эти охламоны улягутся. ХенЩик, чья кровать стояла перпендикулярно его, да, к тому же, за спиной, спланировал на матрац и, шумно взбив подушку, затих. ЧанСобу было до жути интересно посмотреть в его лицо, наверное, удовлетворенное и довольное, но он не стал сворачивать шею. Выгорело у него с мадам Ю? Или хватило ума послать её подальше? Надо выкинуть из мыслей эти вопросы. Завтра предстоял тяжелый день, репетиция, а после, вечером, снова и снова петь WOW, эти слова его партии… «Красная помада, черные чулки…». Господи, теперь даже работа будет напоминать об этой дамочке! Словно кто-то написал специально о ней. ЧанСоб перевернулся на другой бок, носом к стенке, и заставил себя забыться и переключиться на иные размышления.