Когда лето приходит в ноябре - [9]

Мать встретила Сергея в прихожей и сходу спросила про Сашу. Хотя та рассказала ей, что только соседствует с Сергеем и ничего больше, Лидия Михайловна жаждала услышать версию сына. Ему же совершенно не хотелось касаться темы личной жизни: врать матери он не привык, но признаться, что поселил к себе Сашу, потому что влюбился как последний мальчишка, не мог. Не слишком удачно отшутившись, Сергей пошел на кухню, где Саша накрывала на стол.

Бессонная ночь на работе послужила отличным предлогом, чтобы попросить родителей не задерживаться. Хотя Игорь Сергеевич пришел сыну на выручку и сдержал любопытство жены, в кухне стояла напряженная атмосфера. Каждый чувствовал какую-то недоговоренность за другим, но рамки этикета держали беседу в чинном светском русле. Уже в прихожей, когда Сергей помогал матери надеть пальто, она шепнула, что Саша им с отцом понравилась. Эта вскользь оброненная фраза заставила Сергея задуматься: «Если родители допустили его роман с Сашей, может быть, у них действительно есть шанс?»

Глядя, как Саша убирает со стола, моет и аккуратно складывает в сушилку посуду, Сергей мечтал отбросить все условности, подойти к ней, опустить руки на талию и прошептать на ушко: «Любимая, оставь, я сам уберу, пойдем в спальню». Но страх, что Саша его оттолкнет, оказался сильнее.

Постепенно зима сдавала свои позиции, и в права вступала весна. Некогда белый, искрящийся снег превратился в грязную кашу под ногами, с крыш свесились плачущие сосульки, а кое-где уже пробивались первоцветы. Природа оживала, оживал весь город: темные грузные пальто и шубы сменили яркие куртки, на шиномонтажи выстроились очереди из автомобилей, днем светило яркое солнце, соблазнительно маня на улицу. Саше уже можно было совершать длительные прогулки, и она ежедневно бродила по городу, чем немало заставляла тревожиться Сергея. Он понимал, что запереть ее дома невозможно, но боялся, что, почувствовав вкус весенней свободы, Саша упорхнет, как птица, перезимовавшая в тепле. Только к маю Сергей уверился, что она не собирается исчезнуть.

На День Победы Сергей повел Сашу на парад. Это не было свиданием в полном смысле этого слова, но пригласить ее на главную площадь города оказалось непростым шагом. Отчего-то он был уверен, что она откажет, и ее кроткое «да» обрадовало так, словно он звал Сашу замуж.

Они гуляли до позднего вечера, радуясь, что рабочий сотовый Сергея ни разу не прозвонил. Как обычно, беседу вел Сергей, а Саша увлеченно слушала. За те месяцы, что они жили вместе, он научился рассказывать Саше все на свете: о больнице, пациентах, коллегах-врачах, фельдшерах и медсестрах, о своих тревогах, сомнениях, удачах и успехах. Она знала о Сергее все, кроме разве что его романтических чувств к ней, в то время как сама молчала о своей жизни до их встречи. И если поначалу Сергея несколько смущало, что, кроме имени, фамилии, даты рождения и прошлого места работы, он ничего не знает о Саше, то теперь воспринимал это как должное. Она была для него здесь и сейчас такой, какой он ее видел. Настоящее создавало для него Сашу, а ее прошлое словно и не существовало вовсе.

По пути домой Сергей решился взять Сашу за руку. Это был их первый физический контакт как мужчины и женщины, а не врача и пациентки. Немой вопрос «можно?» и ответ «да», когда Саша не отняла руку. Со стороны этот жест казался таким невинным, никто бы не догадался, как много было в нем сокрыто для них двоих.

Чем ближе они оказывались к дому, тем меньше было слов и больше мыслей о том, что дальше. «Поцелуй? Ночь в одной постели? Новое утро вместе? А если нет?» Сергей покосился на Сашу, совсем юную, толком не знающую жизни, растерянную, без дома, работы и простой возможности уйти, если она этого захочет. Он подумал о том, что его попытки сблизиться могут быть восприняты иначе, что ее согласие будет продиктовано безвыходностью, а не взаимным чувством. В квартире Сергей пожелал Саше доброй ночи и отправился в свою постель один.

Он лежал без сна, глядя в потолок, и прислушивался к звукам из Сашиной комнаты. Она тоже не спала, все время ворочалась, то и дело взбивала подушку, шуршала одеялом. Невольно Сергей стал представлять ее в постели в легкой сорочке на нагое тело и тут же почувствовал жар возбуждения и тугое напряжение в паху. В конце концов он всего лишь мужчина. Сергей держался из последних сил, но желание получить разрядку оказалось сильнее. Он встал, прошел по квартире, бросил долгий взгляд на дверь Сашиной комнаты и направился в ванную комнату.

Стоило Сергею включить душ, из комнаты послышалась трель телефонного звонка. Что-то случилось, и его требуют на работу. Возбуждение вмиг смыло. Он выскочил из ванной и бросился к телефону. Наученный горьким опытом многих лет работы, Сергей оказался прав. В больницу в тяжелом состоянии доставили маленького мальчика. Прогнозов не делали, не было уверенности даже в том, что он протянет до приезда главного хирурга.

— Десять минут, — ответил Сергей и с пульта завел машину. Хорошо, что он не выпил сегодня. Как чувствовал, что нельзя.

— Что случилось? — взволнованно спросила Саша, когда Сергей рванул в прихожую.