Когда факс приходит не вовремя - [31]
Невозможность самому найти Леру даже не обсуждалась. Невозможно было это сделать не потому, что не было способов ее найти. В десятимиллионом городе проще простого найти нужного человека даже без координат (имя-фамилия, адрес, телефон), если он, конечно, действительно тебе необходим, как воздух, как кровь. Но мне нельзя было постучаться в её дверь. Она или позвонит, или нет. Но об этом нете не хотелось думать и захлебываться надеждой на его нерождение. Я мог ошибиться глобально: она не была моим проводником ко мне. Но я не мог ошибиться локально: если она – проводник, то она объявится. Обязательно мелькнет. И тут уж от меня будет зависеть: увижу ли именно ее точки темного света среди белой тьмы, поймаю ли именно ее сигнал шепота в грохоте призрачной тишины. Или нет. А в Казани почему-то говорят: "нету". Смешно так: "Нету!" и словно руками разводят. Нету. Но только не в этот раз. Только Бы не в этот раз…
Зал ожидания аэропорта. Большой и просторный. И светлый. И по своему холодно комфортный. Потолок на вас не нависает – до него не доплюнуть, под ногами сухо и не хлюпает грязь. Но настолько большое помещение не обживет и тысяча человек – им это не под силу. Да, барахла своего натащат, а вот уюта не создадут. Здесь можно быть только гостем. Пришел, посидел, и улетел, или пришел, посидел, встретил. Я не делал ни того, ни другого. Просто жил в просторном помещении, которое в данное время почти пустовало. В подобных местах можно делать практически всё и оставаться незамеченным. Сначала ты сидишь и наблюдаешь, отмечая повороты видеокамер, приходы и уходы ожидающих и встречающих. Все заняты собой: кто-то уткнулся в книгу или по десятому разу изучает все то же информационное табло, кто-то давит кнопки банкомата, кто-то жует, кто-то читает, кто-то дремлет. И скорее всего, всем делающим, а значит что-то совершающим, нет ни какого дела до тебя. Да и то право, что ты же не звезда, автографы чай у тебя брать не треба… – тики идут за таками положенной чередой – три часа ожидания и еще двадцать восемь минут и еще пят… ше… пусть будет двадцать секунд. Мы встретились. Не то чтобы это была встреча судьбы, ее можно было вообще не заметить. Но в определенном смысле зал аэропорта был построен именно для того, чтобы мы встретились в нем именно сейчас, то есть вовремя.
Ребенок был четкий. Однозначно – гнида. Одет в чистое, умытый и причесанный, тем не менее мысли его гадкие отражались в глазах, надо было только туда заглянуть. Он прятал их как мог за стеклянным маскировочным стеклом, на котором было ярко намалевано: "хороший мальчик". За данной витриной для зевак, не обладающих видением, скрывался танк, за бронещелями которого хоронился взгляд уже совсем другой оптики. Вот такой вот человечек ко мне подошел: с наружи плюшевый отличник с безупречной репутацией, изнутри киборг, напичканный извращенными программами. Он долго высматривал что бы тут сделать плохого. Но я его опередил. Не люблю когда зло делают плохо, предпочитаю делать его хорошо. Я не добрый злодей из романтизирующих этот образ книг или – не дай Монтаж! – фильмов, я – мелкий злодей, находящийся в стадии трансформации и потому уже сентиментальный, но все-таки…
На миг я отложил книгу, которую перелистывал, но не читал, ускорился: наклон, режу воздух длинным выпадом, коему позавидовали бы фехтовальщики и завершающее движение открытой ладони, и ладонь стыкуется со лбом гниды. Чпок – есть контакт! Наши кровяные давления выравниваются, теперь можно открывать люки… но мы же пара: космическая станция и челнок. Дальше подействовала сила. Пацаненок отлетел метра на два и проехался по гладкому полу еще с метр и тут же разразился а-о-у! – междометиями хныча-плача. И уволок за собой он в даль свою испачканную на спине майку – пыль он с пола вытер почище полотера, – и шорты тоже малость пылью задетые вскользь с карманами, несшими пустоту. Так велика была его обида, что она и душила и заставляла одновременно: рыдать и орать, негодовать и чувствовать своё полное и окончательное унижение. Его, пакостника и шкодника вот так на месте уничтожили?! Он извергал потоки слез, сравнимые только с пропускной способностью Волжско-камской ГЭС, он завывал на всех частотах, многие из которых не были лицензированы, он хлюпал носом почище вантуса, он взывал к родителям, точнее к маме. Мы все в периоды бессилия обращаемся к более могущественным существам, на первой стадии жизни это чаще всего мама. Ма-ма-ма… завывало чудовище. Четверо любопытствующих зевак, оказавшихся поблизости, следили за удалением гниды. Я пятым поднял брови и сделал невинное лицо, только-только оторвавшегося от интересной книги человека. Чего это случилось с мальчиком, почему он орет и мешает читать роман "Бесы"? Я могу, конечно, одолжить платок или сделать искусственное дыхание, но плачь… гм… а вот уже и утихло. Можно вернуться к чтению.
Фурия или валькирия или обе в одной ворвалась в зал ожидания в сопровождении милиционера. Где она отловила этого стража?
– Кто?! Кто этот… – я много слышал витиеватых выражений, но чтобы так виртуозно обходились без мата. Не иначе она глубоко вежливый человек.
Нет повести кровавее на свете, чем повесть о волках и Пете. Говорящие волки протестуют против строительства химкомбината в Приозёрске. Телепатический контакт с ними держит лидер рок-группы Сorner Пётр Седых. Ему никто не верит – ни коллеги рокеры, ни журналисты, ни психиатр. Но вот на стройке химзавода проливается кровь и крови становится всё больше. Рок-музыканту придётся пройти через тюрьму и психушку, он начнет сотрудничать с ФСБ и напишет песню о выборах без выбора, женится и почти разведётся на почве неуставных отношений с поклонницами и… Внимание, в тексте есть сцены насилия, секса и безбашенного рока. Содержит нецензурную брань.Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019».
Отомстить насильникам — дело благородное, только срок за это дают большой. Есть над чем призадуматься. Особенно, если один из подонков — твой бывший сослуживец, крепкая дружба с которым переросла в смертельную вражду.Однако в криминальных кругах Скиф недаром считается интеллектуалом. В его голове рождается сложная комбинация, благодаря которой и овцы будут острижены, и волки друг друга загрызут. В действие вступает закон талиона: наказание должно быть равносильным преступлению.…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Террористы устроили взрыв в центре Москвы. А в «Центр Антитеррора» позвонил человек, назвавший себя «Ч», и предупредил, что вскоре то же самое повторится на «Рижской». Когда его слова подтвердились, террорист потребовал пятьсот миллионов долларов, угрожая устроить в Москве кровавую бойню. Но не успели банковские машины доехать до места встречи, как «Ч» захватил торговый центр «Гипер-Максима» и выставил новые, гораздо более крутые условия… Вся надежда на бывшего морпеха подполковника Владимира Мокрушина, агента экстра-класса по имени Рейндж.
О попытке террористов похитить командира ракетной дивизии с целью начала политического торга.
Скоростное судно у берегов Крыма ждет, когда чеченские боевики доставят на его борт дудаевский архив. Секреты этого архива могут обернуться большой кровью. Прольется ли она, зависит от того, в чьи руки попадет архив — в руки федералов или в руки тех, кого кровь только радует. В схватке за архив без крови не обойтись, морпех Виктор Савченко знает это точно. Федералы никого щадить не намерены — ни в горах, ни на воде, ни в воздухе. Боевики тоже драться умеют. И это Виктор испытал на себе. Так что слово за удачей, скупой удачей морского десантника…