Когда цветут эдельвейсы - [20]

Шрифт
Интервал

В избушке потемнело, Ольга зажгла керосиновую лампу и, усевшись на краешек нар, молча ждала торопливых шагов Васьки. Он появился так же неожиданно, как и ушел: уже в сенях затопотал ногами, повесил на стену карабин и резко, беззвучно открыл дверь.

Мрачное лицо посветлело при виде улыбающейся Ольги.

— Я тебе воды нагрела, будешь мыться? — суетливо накрывая на стол, спросила она.

— Конечно! — обрадованно отозвался Васька, скидывая одежду, одновременно докладывая о своих похождениях. —

Дела плохи! Ни одного зверя не видел, хотя старые следы есть. Не пойму, почему оленей нет? Погода хорошая. Сейчас самый разгар гона, все рогачи должны быть на гольцах... Кажется, я обещал сводить тебя на белок? Пойдешь завтра со мной? Как ты? Не устала сегодня?

Ольга с готовностью согласилась:

— Конечно, пойду! И нисколько не устала — все нормально!


9


Внимательно осматривая подбелочные луга, Васька раздраженно хмыкал себе под нос:

— Что-то здесь не то!

Вот уже несколько часов они шли к вершине, поднимаясь все выше и выше, медленно приближаясь к покатой макушке горы, на которой красовалась невысокая деревянная пирамида — ориентир в геодезических съемках.

Высокоствольные деревья, завалы и чащоба сменились низкорослыми толстыми кедрами, заросшими сучками так плотно, что добраться даже до четырехметровой вершинки было совсем непросто. Колодник и кустарник заменили обширные альпийские луга, лишь изредка уступая небольшие пятачки земли хвойным деревьям, которые цепко ухватились корнями за каменистую почву и стойко выдерживали натиск ураганных ветров. Ближе к вершине таежная растительность вообще прекращала свое существование, освобождая жизненное пространство лишь самым стойким кустарникам: карликовой березе, кашкаре и шикше. Осознав бессмысленность освоения недоступного плоскогорья, замерла далеко внизу подкрадывающаяся к пику граница тайги. За долгие тысячелетия, сама того не ведая, тайга подсказывала человеку отметку в полторы тысячи метров над уровнем моря.

Траву постепенно сменяли обширные плантации белогрязного ягеля — любимого лакомства сокжоя. Пуховой периной разросся ягель по всей туполобой плоскости овального белка.

Чтобы застать оленей на утренней кормежке, Васька разбудил Ольгу задолго до рассвета, и еще в сумерках они вышли к вершине. По верным расчетам охотившегося здесь Васьки, подошли вовремя, но тщательный осмотр обширных пастбищ не дал результатов — зверя не было!

Встававшее из-за белогорья утреннее солнце оправдывало вчерашние надежды, предвещая прекрасную безоблачную погода, так редко выдающуюся в этих горных краях. Атмосферный воздух, согреваемый лучами небесного светила, расширялся и начинал двигаться, создавая небольшой ветерок и сопутствуя продвижению молодых людей, идущих с подветренной стороны. Он далеко относил все запахи и негромкий шум шагов, создавая благоприятные условия для скрада. Но пока скрадывать было некого, и поэтому они шли безбоязненно, не таясь, все ближе и ближе приближая намеченную цель — долгожданную и многообещающую вершину.

Многочисленные следы-чашки, оставленные парнокопытными животными на глине около небольших водяных луж, на набитых тропинках и даже на мягких подушках мха, говорили о том, что олени здесь были и кормились, хотя это было несколько дней назад.

Оглядывая знакомые места прищуром опытных охотничьих глаз, Васька недоуменно пожимал плечами и взмахом руки призывал Ольгу следовать за ним. Они постепенно поднимались в гору все выше и через полчаса достигли вершины с определяющим самую высокую точку небольшим, в рост человека, пирамидальным маяком.

Представшая картина произвела на девушку такое сильное впечатление, что она восхищенно ахнула:

— Вот это да!

Вокруг, насколько хватал глаз, поднимались нескончаемые пики зубчатых белков, круто вздымавших свои вершины в чистое небо. Голубая дымка подкрашивала самые далекие из них, создавая особую красоту, которая не поддавалась никакому описанию. Неоглядный простор зеленой массы тайги, раскинувшейся под ногами, заканчивался лишь у линии горизонта. Все это порождало ощущение какого-то душевного подъема, полета, свободы и простора.

Дикий мир Восточно-Саянских гор открылся во всей красе, выдавая тайны своих кладовых, в которых веками хранились сокровенные запасы от пушисто-мягкого соболя до чудодейственного целителя марала-пантача.

Куда ни бросала взгляд Ольга — везде нескончаемая тайга. Не было даже намека на существование цивилизованного человеческого общества, каким-то чудом не добравшегося до этих краев, не нарушившего скрытую жизнь таежных обитателей, освоивших эти земли тысячелетия назад и живущих по принципу естественного отбора, где выживал только самый сильным и самый хитрый.

Васька тоже был на вершине блаженства, радовался настроению Ольги, сияющей от восторга. И хотя за долгие годы промысла он любовался этим не раз и, кажется, должен уже привыкнуть, однако каждый раз его охватывало то же чувство, во власти которого находилась сейчас Ольга.

Он улыбался, вдыхал дым от сигареты и неторопливо отвечал на ее многочисленные вопросы, не имевшие никакой последовательности. А она не переставала удивляться его всезнанию. Казалось, что не было ни одного вопроса, на который бы Васька не знал ответа.


Еще от автора Владимир Степанович Топилин
Страна Соболинка

На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.


Дочь седых белогорий

Сибирь конца XIX века. Жизнь здесь течет своим чередом. Малые народы Севера, коренное население тайги, переселенцы – их отношения складывались далеко не всегда благополучно. А «золотая лихорадка» внесла свою жестокую лепту в размеренную жизнь простых таежников.На одном из приисков коварный приказчик воспользовавшись случаем, завладел товаром хозяина и, не считаясь с честью и достоинством, подчинил себе семью тунгусов. Обманутые Загбой и его жена продолжали существование фактически на положении рабов долгие годы.


Серебряный пояс

Золотая лихорадка на рубеже столетий, захлестнувшая Восточную Сибирь и затянувшая в свои смертельные сети сотни и тысячи людей — геологов, казаков, крестьян, лесовиков, — продолжает собирать кровавую жатву. Каждый новый сезон открывает свежие золотые прииски, куда устремляются охотники за удачей, зачастую — на свою погибель и очень редко — на счастье. Вот и в лето 1904 года, когда разнеслась несть об очередной находке россыпного золота — в Ольховском урочище у ключа Серебряный пояс, меж старателями возник спор: кто первый добудет заветный, проклятый металл? И, как всегда, люди, уходя в тайгу, забыли, кто здесь на самом деле хозяин…


Слезы Чёрной речки

Повесть «Слёзы Чёрной речки» рассказывает о далеких предвоенных временах прошлого столетия. 1940 год. В таежном поселке Чибижек все работы связаны с золотом. Но принесет ли это таежное золото счастье Андрею и его подруге Марии?..


Остров Тайна

Обыкновенная семья русских переселенцев Мельниковых, вышедших из помещичьей кабалы, осваивается на необъятных просторах подтаежной зоны Сибири. Закрепившись на новых угодьях, постепенно обустроившись, они доводят уровень своего благосостояния до совершенства тех времен. Мельниковы живут спокойной, уравновешенной жизнью. И неизвестно, сколько поколений этой семьи прожило бы так же, если бы не революция 1917 года. Эта новая напасть – постоянные грабежи, несправедливые обвинения, угрозы расправы – заставляет большую семью искать другое место жительства.


Немтырь

Это повесть, в которой сквозь судьбу одного человека можно рассмотреть трагедию целого времени, — времени войны, беспощадности, безысходности. Главный герой, Янис, вынужденно остается жить в тайге, спасаясь от тяжелой руки власти, которая уже погубила отца и братьев. Восемнадцать лет одиночества превращают его не просто в замкнутого человека, но и отучают от важной способности — говорить. С какими трудностями встретится немтырь? Эта история, основанная на реальных событиях, никого не оставит равнодушным.


Рекомендуем почитать
Слоны могут играть в футбол

Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.


Плановый апокалипсис

В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".


Похвала сладострастию

Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Ковыль

Иван Комлев вошел в сибирскую литературу сразу и прочно. Его повесть «Ковыль» – история подростка Сережки Узлова из глухой таежной деревушки, отправленного на лесозаготовки, в помощь фронту, и прошедшего такие испытания, что и взрослому не по силам, – в одночасье поставила автора в один ряд с такими известными писателями-сибиряками, как Альберт Гурулев, Александр Вампилов, Станислав Китайский. Повесть «У порога» – о самоотверженности простых крестьян, даже ценой собственной жизни спасающих посевное зерно от военной «продразверстки» ради будущего урожая, принесла Ивану Комлеву общероссийскую известность.


Здесь русский дух...

Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.


Каторжная воля

На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?


Тени исчезают в полдень

Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.