Кодекс поведения - [9]

— Думаешь, я брошусь ему на шею? — фыркнула Джени, тщательно промокая кофе. — Если и брошусь, то наутек.

Вдали поблескивала матовая поверхность стартовой площадки шаттла. Эван нажал клавишу акселератора.

— Кстати, — спросил он, — что это за знакомый опытный разведчик? В Рота Шера ты тоже часто его вспоминала.

— Не его, а ее, — вздохнула Джени. — Этот разведчик — я.

Глава 3

Зал приемного отделения для высокопоставленных особ на Амсуне источал холодную роскошь семейного склепа. Джени поправила сумку и зашагала мимо статуй, выстроившихся вдоль прохода, покрытого ковровой дорожкой, едва поспевая за Эваном, который давал указания четырем офицерам амсунского подразделения. Каждый из подчиненных по очереди занимал место рядом с шефом, затем отходил, уступая место другому. Это напоминало смену лидера в велосипедном заезде. И так всю дорогу с тех пор, как два дня назад они покинули Вэйлен. Стоило Джени улучить минутку, чтобы расспросить Эвана о Лиссе, как тут же появлялся какой-нибудь советник и утаскивал его куда-то по делам.

Похоже, чтобы поговорить с Эваном, мне придется нацепить мундир и дослужиться до какого-нибудь звания. Способ, конечно, надежный, но Джени он никак не устраивал. Даже при сложившихся обстоятельствах она ни за что не согласилась бы поменяться местами с Эваном или с одним из его приближенных. Жесткие, отрывистые фразы, ни одного улыбающегося лица!

Министерство внешних отношений — это вам не шуточки. В то время, когда штаб-квартиры других министерств находились в Чикаго, а их представительства были разбросаны по всем колониям, министерство внешних отношений расположилось на планете Внешнего Круга Амсуне и лишь формально было представлено на Земле. Когда Пятнадцать лет назад

Давид Скрябин, отец Лиссы ван Рютер затеял перемещение, его решение мало кто одобрял.

Это сейчас очевидно, что он попал в самую точку. В основе внутреннего убранства приемного отделения Амсуна лежал цвет красного бургундского, служивший постоянным напоминанием представителям других министерств, у каждого из которых также был свой основной цвет. У министерства финансов — золотистый, у министерства коммерции и торговли — зеленый, у министерства внутренних дел — черный, а у остальных министерств — различного оттенка, в зависимости от того, под чью дудку они плясали.

Джени миновала портрет суровой темноволосой женщины, одетой в гимнастерку с высоким воротничком того же вездесущего оттенка. Все ожидали, что министр внешних отношений Анаис Уланова на последних выборах станет премьером. Когда же этого не случилось, все околоземные средства массовой информации были потрясены. Реакция колоний, напротив, была весьма сдержанной. Стоит ли сражаться за пастушеский посох, если все овцы и так твои?

Поравнявшись с очередным голографическим стендом в красно-оранжевых тонах, Джени закатила глаза. Такой интерьер был интересным дизайнерским решением, но на Джени он оказывал особое воздействие. Красный цвет, цвет крови, был своего рода сигналом для имплантированных клеток и действовал на нее как душераздирающий крик в ночи. Кроме всего прочего, во время движения сместилась линза. Джени отчаянно мигала, стараясь вернуть ее на место, но вместо этого пленка только прилипла к веку. Глаза и без того уже слезились, но когда край пленки загнулся и разорвался, слезы хлынули градом. Джени прикрыла рукой глаз и огляделась по сторонам, тщетно пытаясь отыскать указатель, ведущий к женскому туалету. — Мисс Тай?

Тай? Ах да, теперь ее так зовут. Риза Тай. Жозефанское гражданство. Не самый удачный выбор. Она ведь не говорит по-жозефански.

— Мисс Тай! — Эван оглянулся и встревоженно посмотрел на нее. — Что с вами? — В открытом глазу Джени, должно быть, читалась откровенная паника. — Ребята, я вас догоню. — Эван оставил своих озадаченных спутников и поспешил к Джени. — Я же говорил, что вам не стоит лететь так скоро после операции. — Он схватил Джени за локоть и потащил ее к лифту. — Только бы шов не разошелся.

— Ваше превосходительство, если нужен врач… — крикнул им вслед один из подчиненных.

— Нет-нет, — бросил Эван через плечо, заталкивая Джени в первую попавшуюся кабину. — Мы догоним вас у арапагских ворот через несколько минут. — Двери лифта с шипением закрылись. — Что случилось?

Джени измученно прислонилась к стене.

— Пленка порвалась.

— Что-нибудь можно сделать?

— Да. — Джени мелко дрожала. Помещение лифта заполнилось приятным ароматом лесных ягод. У Джени началось обильное слюноотделение. Передозировка красного сделала свое дело, а тут еще напряжение из-за испорченной линзы. Чтобы не замечать фруктового аромата, Джени принялась дышать ртом.

— Что с тобой? Я знаю, красный цвет тебя достает. — Бледное встревоженное лицо Эвана склонилось над Джени. Когда двери лифта открылись, Эван придержал Джени и первым выглянул наружу. Поглядев в обе стороны коридора, он выругался. — Вот черт, опять этот красный. Закрой глаза.

Джени плотно прижала к лицу ладони, а ее заботливый спутник повел ее. Открылась какая-то дверь и бесшумно затворилась.

— Можно? Какого цвета стены?

— Не бойся, приятный голубой оттенок.