Кодекс имиджмейкера - [27]

Идея родилась, как вспышка сверхновой. Профатилов в доли секунды все придумал. А объяснение придуманного и его исполнение – это уже только долгий свет звезды, летящий через толщу веков к людям.

Поэтому рассказывать ничего в деталях Кутовому Профатилов не стал. Так, эскизно накидал общий контур задуманного.

– Доверьтесь, Иван Иванович, расслабьтесь и просто смотрите, что будет дальше. Получите массу удовольствия.

Кутовой подозрительно покосился на советника с эмчеэсником и пробурчал:

– Да-да, как же. У вас каждый день, если не понос, так золотуха. Не расслабишься! Ладно, Заур, отзывай своих медвежатников, пусть советник займется несчастным. Прости меня, господи!

Удивительно, как настоянные на водке неприятности плохо влияют на людей! Казалось бы, умный и образованный человек, ординатор должен и вести себя интеллигентно в любых жизненных ситуациях. Ан нет. Не получается – интеллигентность, как чернильная клякса под струей воды, смывается парой стаканов водки. А добрый доктор превращается в злобную обезьяну.

Когда Профатилов приехал посмотреть на пленника, тот с высоты третьего этажа брызгал из огромной клизмы марганцовкой на прохожих и плевал в них через бумажную трубочку разноцветными пилюлями. При этом он злобно хохотал через всклокоченную ватную бороду, если попадал в цель. Был он сильно не трезв, так как допивал оставшееся с позавчерашних не убранных столов. Время от времени он орал через решетку окна:

– Выпустите меня! Я домой хочу!

Как удалось выяснить, после окончания корпоративки никто не заметил потери бойца, все были навеселе, а уснувшего под елкой ординатора в гриме и полном облачении Деда Мороза приняли за реквизит. Двери закрыли и опечатали. Ключи забрал с собой главврач Астахов, который в тот же вечер улетел встречать Новый год на теплый пляж Тенерифе.

И хотя самый лучший экспромт – это заранее подготовленный, Профатилову нравились нештатные ситуации, когда, искривляя пространство и время, приходилось лепить историю сразу в чистовом варианте, без эскизов и набросков.

Михаил Иосифович включился в суету вокруг закрытого пьяного докторишки, и вялая возня вдруг приобрела статус общегородской кампании по спасению Деда Мороза.

Бригада бешеных бабок, сформированная Профатиловым из числа пожилых агитаторш, устроила под окнами инфекционки шумную манифестацию. Старушки громыхали кастрюлями и ритмично выкрикивали заклинания:

– Астахова – к ответу! Свободу – Деду Морозу!

К делу подключили городское радио и телевидение. Бесноватый Дед Мороз-Иванов теперь не слезал с экрана. В прямом эфире устроили розыск главврача Астахова по всему Свободно. Горожане, прильнув к телевизорам, затаив дыхание, следили за перипетиями новогодней мыльной оперы.

Главврача не было нигде. В конце концов, журналисты раскопали тур-фирму, менеджер которой простодушно сообщила на весь Свободно, что Астахов улетел на Канарские острова. А зная, в какой стране и в каком городе отдыхает главный городской медик, разыскать его в отелях было парой пустяков.

И вот уже телефонный звонок за моря на далекий канарский рисепшн. Там мигом соединяют с румом мистера Астахова. Телефонные гудки летят в свободнинский эфир. Город замер у голубых экранов.

– Алло! Это господин Астахов?

– Да.

– Вас беспокоит свободнинское телевидение. Вы – в прямом эфире.

– Кто говорит? Это – шутка?

– С вами говорит Олег Шмаль – ведущий программы «Свободнинские вести».

– Тварь?

– Шмаль!

– Бред какой-то! Кто вы?

– «Свободнинские вести»!

– Какие еще, в жопу, вести? Вы куда звоните? Это Канары, Тенерифе! Понятно?

– Да-да, Игорь Владимирович, понятно!

– Чего вам от меня надо?

Телеведущий на миг замолчал, набирая полную грудь воздуха, и торжественно продекламировал:

– От имени всех свободнинцев прошу Вас освободить из заточения Дедушку Мороза!

От такого текста Астахов на далеком канарском острове на мгновение потерял дар речи. Он никак не мог поверить в серьезность происходящего с ним, здесь и сейчас. Поэтому отреагировал так, как в большинстве случаев отреагировал бы любой нормальный человек на попытку развести его, как лоха. А именно – послать аферистов куда подальше!

– Слышишь, ты, звонилкин, – обратился к невидимому собеседнику главврач, голос его зазвенел металлом. – А не пошел бы ты на хуй вместе с Дедом Морозом и всеми своими ёбаными свободнинцами? – и Астахов повесил телефонную трубку.

Город обиженно ахнул. Гамузом оскорбленные свободнинцы в одночасье зачислили Астахова в городские говнюки и при упоминании фамилии Игоря Владимировича кривили лица – теперь главного медика народ не переносил на дух.

Профатилов торжествовал победу. Все! Аллес! Финиш! Финита недолгой политической карьеры Астахова. После таких слов, произнесенных в эфире на весь город, о поддержке свободнинцев на выборах можно не мечтать.

О тусне вокруг больницы шефу втолковывала насмерть перепуганная замша главврача. И только после ее звонка в перегретой испанским солнцем башке Игоря Владимировича наконец закрепилась мысль о том, что происходящее в Свободно – серьезная проблема.

Вечером того же дня он прилетел в город и под лязг кастрюль и бабкины речевки выпустил ординатора из плена. Большие сильные руки хирурга дрожали.