Кодекс имиджмейкера - [23]

Другая же схема была особой гордостью Профатилова. Он втайне от всех создал благотворительный фонд и назвал его «Иван Иваныч». Этот фонд сколотил мощную ремонтно-строительную бригаду, одел в спецодежду с логотипами «от Иван Ивановича» и отправил ее творить добро. Добро творили строго по указанным Михаилом Иосифовичом адресам. А адреса, сами понимаете, были взяты из амбарных книг общественных приемных Кутового.

Часть III

Вас тут не стояло

Теряет своё тот, кто желает чужого.

Федр

Вторым выдвиженцем в мэры, в пику Кутовому, естественно, стал Максим Анатольевич Кузнецов. Директор мясокомбината пригласил за бешенные деньги имиджмейкеров, которые примчались в город на огромных черных внедорожниках и засели в центральной свободнинской гостинице, приспособив люксовские номера под избирательный штаб. Столичные наймиты развили бурную деятельность вокруг Максима Анатольевича: его интервьюировали, фотографировали с трудовым коллективом и в кругу семьи, учили грамотной речи и уверенным жестам и даже выщипали волосы, торчащие из носа и ушей. Толстый и лысый, как коленка, Макс лоснился от удовольствия, окруженный мейкеровским вниманием. Тем же приходилось держать руками лицо на пути к полю чудес за своими золотыми, так как Кузнецов, «хоть и не семи пятен во лбу», за перлами в карман не лез. На вопрос избирателя «Знаете ли вы свое генеалогическое дерево?», – решительно ответил: «Да, знаю – каштан!» А на встрече с представителями трудовых коллективов от образования и здравоохранения, получив пару каверзных вопросов, сбился с заученной барабани, стушевался и пробормотал: «Странные вы люди, медики-педики…»

Профатилов надеялся на то, что заезжая команда, выдвигая Макса, напортачит с подписными листами – где адрес избирателя не так укажет, где фамилию с именем. Да мало ли что еще можно было найти в подписном листе, опираясь на помощь всех городских служб? Однако ушлые столичные ребята, быстро разобравшись в ситуации, даже не стали париться со сбором подписей, а заявили о выдвижении Кузнецова по избирательному залогу. Такой поворот событий давал возможность Кузнецову зарегистрироваться в качестве кандидата в мэры.

Проинформированный о происходящем Кутовой пришел в бешенство. Фамилия Кузнецова в списках кандидатов действовала на него, как красная тряпка на быка. Вскипевшая ненависть к оппоненту снесла к чертовой матери крышу, и мэр в очередном приступе ярости напустился Михаила Иосифовича.

– Сделайте что-нибудь, советник, вы ведь у нас тут самый умный по выборам. А иначе зачем мы вам такие деньжищи платим? Не пришлось бы их возвращать!

Иван Иванович впервые за многие месяцы работы попрекнул Профатилова копейкой. Удар был ожидаемый. Рано или поздно любой кандидат решает, что платит чересчур много нанятым специалистам, и что они не отрабатывают потраченных денег. Михаил Иосифович, через раз сталкивался на кампаниях с подобными лошадиными предъявами. Но все равно, каждый раз огорчался до глубины души.

Надо сказать, что за годы занятий выборами, Профатилов уже знал, когда кандидат впадет в победную эйфорию, а та, в свою очередь, перетечет в истерику, кончающуюся полной невменяйкой. Возможны были нюансы и оттенки, но все эти припадки, а иначе их Михаил Иосифович и не называл, в принципе, катили по одному сценарию. В этот раз взорвался и Профатилов.

– В таком случае, уважаемый Иван Иванович, с сегодняшнего дня я работаю у вас бесплатно. Заплатите в день объявления победителя избирательной кампании. Но за вашу победу я требую гонорар утроить! Согласны?

Кутовой засопел. По лицу было видно, что он лихорадочно пытается сообразить о какой сумме идет речь. Псих психом, а деньги считает. Хорошая считалочка сразу успокаивает. Мэр вдруг как-то обмяк, от чего на лице обозначились морщины и индюшачья шейка под подбородком. И уже примирительно сказал:

– Будет-будет, советник, не заводись. Мэру уже и психануть нельзя? Ты-то понимаешь, чего я злюсь. Не дай Бог, просрём кампанию. Вы по домам и были таковы. А я в Свободно все потеряю…

Следом за Кузнецовым двинули и другие. Стронулся, как с горы, и покатил вал кандидатов. Кутовой каждое новое выдвижение расценивал как личное оскорбление – скрипел зубами и катал желваки. И так охарактеризовал процесс: «Поперло, словно дерьмо на дрожжах».

Потянуло к исполнительной власти законотворцев разного уровня. И депутат Госдумы Игорь Сафонов, и Вячеслав Игнатов, председатель Гордумы выдвинулись кандидатами на должность мэра города Свободно.

Некоторые выдвиженцы, к примеру, Мудян, депутат Гордумы и юристконсульт, прежде чем выдвинуться, приходили за советом к мэру.

– Пойми, Иван Иванович, я ничего против тебя не имею. Но меня партия направляет. Тем более, что уже и денег дали, и политтехнолога прислали. Лучше уж я схожу в мэры под твоим контролем, чем они из столицы кого другого привезут.

В словах Артема Вагаршаковича был резон. Профатилов подхватил нового кандидата, закрепил за ним фотографа Анатолия Лазебного и строго настрого предупредил обоих:

– Без моего разрешения даже пукнуть не сметь! Понятно?

– Так точно! – дурашливо вытянулся во фронт и щелкнул каблуками Анатолий. Нависая над Профатиловым скалой, он таращил глаза мимо начальника, в потолок.