Кодекс джунглей - [3]

Он развернулся спиной вперед и посмотрел на здание аэропорта, провожающее его взглядом чернеющих темнотой провалов окон. С надстройки, в которой располагался диспетчерский пункт, снесло крышу. Торчащие вверх искореженные балки и невысокая стена по периметру теперь напоминали аляповатую корону, венчающую серое здание. Сергей встал, развернулся вокруг своей оси и рухнул на колени:

– Неужели улетели без меня? Но как? Когда?! Я же вышел вслед за Титовым!

Сзади послышался шум. Он обернулся. Леденящий в жилах кровь ужас сковал мышцы. Прямо на него надвигалась огромная толпа конголезцев. Причем не в привычной одежде, а в набедренных повязках, какие он видел у совсем уж диких племен пигмеев. Вокруг глаз и рта белые круги, особенно зловеще смотревшиеся на черной коже. Но самое страшное было не это. На острые концы палок, которые несли четверо аборигенов, были насажены головы второго пилота Изотова, штурмана Шибанова, радиста Панова и борттехника Титова.

Когда конголезцы подошли так близко, что Сергей почувствовал запах немытых тел и тяжелое, возбужденное дыхание, голова Изотова неожиданно открыла глаза:

– Ну и кому теперь нужны твои деньги?

Зажмурившись, Сергей закричал.

– Серега, очнись! Ты чего?! – донесся откуда-то сверху возглас.

Но он, не открывая глаз, продолжал кричать до тех пор, пока кто-то не залепил ему по щеке ладонью.

«С какой стати всего за ночь заросла травой взлетка? – спросил сам себя Сергей. – И как может отделенная от туловища голова говорить? Это всего лишь сон или бред!» – облегченно подумал он.

– Ты зачем его так? – раздался голос Изотова.

– А как по-другому? – пробурчал Шибанов.

Сергей очнулся на узкой деревянной кровати, вокруг которой стоял целый и невредимый экипаж. Из одежды на всех лишь шорты да сланцы.

– Ну что? – Изотов наклонился и заглянул в глаза Сергею. – Очухался?

Пытаясь унять стук сердца, Сергей провел по мокрой от пота груди ладонью:

– Я что, орал?

– Нет, пел, – съязвил Шибанов.

Высокий и худой, он выглядел болезненным. Кожа отливала желтизной. На коричневой от загара лысине отчетливей проступили пигментные пятна.

– Да уж. – Сергей схватил со стоящей рядом с кроватью тумбочки пластиковую бутылку из-под сока, сделал несколько глотков теплой воды. Остатки вылил на голову.

– Меня чуть кондрашка не хватила, – проворчал Шибанов и забросил на плечо полотенце.

– Нервишки, командир, лечить пора, – улыбнулся Изотов.

– Это точно, – согласился Шибанов. – И не только командиру... Я в душ.

– Рома! – встрепенулся Титов. – Ты только не долго!

– Не скули, – бросил Шибанов и хлопнул дверью.

Сергей свесил с кровати ноги, нащупал на полу тапки, вставил в них ноги и медленно поднялся. Тело ныло, словно всю ночь копал яму, а не спал. И так здесь начинался каждый новый день. Все, за исключением балагура и весельчака Петрухи Изотова, чувствовали себя первые часы после сна разбитыми. Ничего не поделаешь, как говорится, не климат...

– Что приснилось? – участливо спросил Изотов.

Некоторое время Сергей смотрел на него, размышляя, стоит или нет рассказать увиденное.

«Не надо, до замены еще один полет, мало ли», – подумал он и развел руками:

– Не помню...

– Оно так всегда, – кивнул Изотов. – Организм защитную функцию включил и, чтобы тебя лишний раз не травмировать, стер все воспоминания.

– Главное, чтобы он не стер что-нибудь лишнее, – заметил Титов.

– Ага, – хохотнул Изотов. – Сейчас Серега в самолет сядет, а что делать, не вспомнит.

– Скажешь тоже. – Сергея начало злить, что сегодня друзья слишком много уделяют внимания его персоне.

Изотов провел по черным, волнистым волосам рукой и посмотрел на Титова:

– Может, сегодня подстрижешь?

– Может, подстригу. – Титов сел на кровать.

Сергей подошел к окну.

Размытые противомоскитной сеткой зеленые перья небольших пальм, венчающие голые стволы, казались нарисованными на фоне бордового неба. Ни облачка. Но так будет лишь до обеда. Во второй половине дня наползут тучи, и вновь начнется ливень. В этой стране не нужен прогноз погоды. И так все ясно, в сезон дождей она одна, в сухой – другая. Сейчас подходил к концу малый дождливый период. Длится он с января по март.

Больше шести месяцев они живут в Африке, а кажется, что целую вечность. Как и полагается, на экипаж выделили небольшой коттедж, построенный в пяти минутах езды от аэропорта. По соседству – еще три похожих. В двух живут украинский и белорусский экипажи. Один пустой. Вокруг забор из колючей проволоки, с севера на въезде – шлагбаум, у которого дежурят двое военных. Крохотный уголок славянской культуры. Других нет. Кроме пилотов из стран бывшего Союза, здесь вряд ли кого еще можно встретить. Пройдя жесткий курс выживания у себя на родине, только они могут работать в стране непрекращающихся переворотов, каннибализма, СПИДа, жары и тропических ливней за три тысячи долларов в месяц. В Европе и США летчик получает от восьми до десяти тысяч. И условия не сравнить. А уж о технике и говорить нечего. Самолеты в Африке уже давно свой ресурс выработали...

– Еще час, и снова марево, – отвлек от размышлений Изотов, падая на кровать.

– Шеф, ты с Зыбой когда последний раз общался? – неожиданно спросил Титов.