Кодекс Бусидо - [9]
По словам древних, необходимо принимать решение за семь вдохов. Господин Таканобу говорил: «Если колебаться дольше, решение окажется неверным». Господин Наосигэ сказал: «Когда работают спустя рукава, семь дел из десяти закончатся безуспешно. Воин – это тот человек, который действует быстро». Когда твой разум долго колеблется, ты никогда не примешь решения. Обладая сильным, чистым и свободным духом, человек сможет прийти к заключению за семь вдохов. В этом деле важно точно знать, чего ты хочешь, и обладать духом, способным прорваться к этой цели.
Если слуге нужно предостеречь своего господина, но по рангу ему не положено обращаться к этому человеку, преданность велит тебе обратиться к человеку, равному по рангу твоему господину, чтобы предупредить его от совершения ошибок. Чтобы иметь такую возможность, у человека должно быть множество связей. И если человек старается лишь для себя самого, это просто лицемерие. Необходимо делать все возможное лишь для того, чтобы поддержать клан.
Недобрые отношения между правителями настоящими и прошлыми, отцом и сыном, старшим и младшим братьями происходят лишь из своекорыстия. Доказательством тому может послужить лишь отсутствие такого рода отношений между господином и слугой.
Немыслимо беспокоиться о том, что тебе приказали стать ронином. Во времена господина Кацусигэ говаривали: «Если кому-то не доводилось стать ронином хотя бы семь раз, то ему не стать надежным слугой. Семь попыток – а на восьмой все получится».
Люди вроде Нарутоми Хуго были ронинами семь раз. Следует понимать, что ронин – это словно живая кукла. Господин часто дает такие приказы для того, чтобы проверить тебя.
Болезни и невзгоды становятся серьезными из-за нашего отношения к ним. Я появился на свет, когда моему отцу был семьдесят один год, а потому рос довольно болезненным ребенком. Но поскольку я прилагал все усилия к тому, чтобы быть полезным, даже в старости, при первой же возможности я укрепил свое здоровье и с тех пор более не болел. Я стал воздерживаться от близости с женщинами и делал прижигания. Это я считаю действенными способами. Одна поговорка гласит: сожги ядовитую змею мамуси хоть семь раз, она все равно возродится в своей первозданной форме. На это я возлагаю огромные надежды. Я всегда был одержим одной идеей: суметь осуществить величайшее свое желание и, умерев семь раз, возрождаться каждый раз слугой своего клана.
Ямамото Дзинъэмон однажды сказал, что самое важное для самурая – иметь хороших слуг. Дела военные не под силу одному человеку, несмотря на то, насколько сильно он старается услужить своему клану. Деньги можно забрать у людей, но вот хорошего человека так просто не найдешь. Первейшей его задачей должно быть служение своему господину верой и правдой. А ты должен заботиться о своих слугах. Если ты делишься тем, что имеешь, и кормишь своих слуг, ты сумеешь удержать возле себя хороших людей.
Человек мудрый не станет все время критиковать. В этом корень всех бедствий. Тот же, кто ведет себя осмотрительно в беседе, будет служить долгие годы и сможет избежать наказания, когда оступится.
Превзойти остальных – это не что иное, как позволить людям говорить о своих делах и послушать их мнение. Большинство людей основываются лишь на своем мнении и потому никогда не возвышаются над остальными. Некто обсуждал со мной канцелярские дела своего клана. Он превосходит меня как в написании писем, так и в знаниях. И ты поднимешься выше, если будешь искать совета у других.
Плохо, когда одно заменяется двумя. Не нужно искать что-либо еще на Пути самурая. В этом и заключается суть Пути. Таким образом, нельзя слушать о Пути Конфуция или Пути Будды и говорить, что они и есть Путь самурая. Если кто-либо трактует Путь таким образом, ему следует узнать обо всех Путях и следовать своему собственному.
Для самурая важно любое слово, где бы он ни был. По одному лишь слову сразу заметна воинская доблесть. В мирное время слова показывают храбрость человека. В смутные времена также одно лишь слово откроет силу или трусость человека. Слово – цветок человеческого сердца, а не просто пустой звук.
Воину не следует показывать свое малодушие, даже поневоле. К этому нужно быть готовым в любую минуту. Даже в делах несерьезных открываются истинные порывы человека.
О чем бы не шла речь, нет ничего невозможного. Так проявляется решимость человека, ибо он сумеет поменять местами небо и землю, если сам того пожелает. Но если человек не обладает храбростью, он не сможет вложить все силы в свое дело. Чтобы поменять местами небо и землю, силы мысли недостаточно, необходимо приложить много усилий.
Тот, о ком говорят, что он талантлив в искусствах, – глупец. Из-за того, что он неосмотрительно посвящает себя лишь одному делу, он ни о чем более не думает и оттого становится знатоком, но бесполезным.
До возраста сорока лет лучше копить силы. Развязный образ жизни лучше вести после пятидесяти.
Когда с кем-то обсуждаешь какой-либо вопрос, говори соответствующе, чего бы не касался этот вопрос. Неважно, насколько хорошие вещи ты говоришь, вашему разговору помешает то, если они не относятся к делу.
Один из самых авторитетных трактатов посвящённый Бусидо – Пути самурая. Так называли в древней Японии свод правил и установлений, регламентирующий поведение и повседневную жизнь самураев.
Первые самураи появились в Японии еще в VII в. Шло время, сформировались устои морального кодекса самурая, позже превратившегося в свод заповедей «Путь воина» («Бусидо»). Века сменялись тысячелетиями, но и по сей день моральный кодекс самураев не утратил своей актуальности. В этой книге собраны наиболее авторитетные трактаты и руководства, посвященные бусидо. «Будосёсинсю» Юдзана Дайдодзи, «Хагакурэ» Ямамото Цунэтомо и «Книга пяти колец» Миямото Мусаси непременно станут духовными спутниками каждого, кто ищет ответы на главные вопросы в своей жизни.
Мы представляем русскоязычному читателю два наиболее авторитетных трактата, посвященных бусидо — «Пути воина». Так называли в древней Японии свод правил и установлений, регламентирующих поведение и повседневную жизнь самураев — воинского сословия, определявшего историю своей страны на протяжении столетий. Чистота и ясность языка, глубина мысли и предельная искренность переживания характеризуют произведения Дайдодзи Юдзана и Ямамото Цунэтомо, двух великих самураев, живших на рубеже семнадцатого-восемнадцатого столетий и пытавшихся по-своему ответить на вопрос; «Как мы живем? Как мы умираем?».Мы публикуем в данной книге также и «Введение в «Хагакурэ» известного японского писателя XX века Юкио Мисима, своей жизнью и смертью воплотившего идеалы бусидо в наши дни.
Из предисловия:Необходимость в книге, в которой давалось бы систематическое изложение исторического материализма, давно назрела. Такая книга нужна студентам и преподавателям высших учебных заведении, а также многочисленным кадрам советской интеллигенции, самостоятельно изучающим основы марксистско-ленинской философской науки.Предлагаемая читателю книга, написанная авторским коллективом Института философии Академии наук СССР, представляет собой попытку дать более или менее полное изложение основ исторического материализма.
В книге представлен результат совместного труда группы ученых из Беларуси, Болгарии, Германии, Италии, России, США, Украины и Узбекистана, предпринявших попытку разработать исследовательскую оптику, позволяющую анализировать реакцию представителя академического сообщества на слом эволюционного движения истории – «экзистенциальный жест» гуманитария в рушащемся мире. Судьбы представителей российского академического сообщества первой трети XX столетия представляют для такого исследования особый интерес.Каждый из описанных «кейсов» – реализация выбора конкретного человека в ситуации, когда нет ни рецептов, ни гарантий, ни даже готового способа интерпретации происходящего.Книга адресована историкам гуманитарной мысли, студентам и аспирантам философских, исторических и филологических факультетов.
В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни.
В книге трактуются вопросы метафизического мировоззрения Достоевского и его героев. На языке почвеннической концепции «непосредственного познания» автор книги идет по всем ярусам художественно-эстетических и созерцательно-умозрительных конструкций Достоевского: онтология и гносеология; теология, этика и философия человека; диалогическое общение и метафизика Другого; философия истории и литературная урбанистика; эстетика творчества и философия поступка. Особое место в книге занимает развертывание проблем: «воспитание Достоевским нового читателя»; «диалог столиц Отечества»; «жертвенная этика, оправдание, искупление и спасение человеков», «христология и эсхатология последнего исторического дня».
Книга посвящена философским проблемам, содержанию и эффекту современной неклассической науки и ее значению для оптимистического взгляда в будущее, для научных, научно-технических и технико-экономических прогнозов.
Основную часть тома составляют «Проблемы социологии знания» (1924–1926) – главная философско-социологическая работа «позднего» Макса Шелера, признанного основателя и классика немецкой «социологии знания». Отвергая проект социологии О. Конта, Шелер предпринимает героическую попытку начать социологию «с начала» – в противовес позитивизму как «специфической для Западной Европы идеологии позднего индустриализма». Основу учения Шелера образует его социально-философская доктрина о трех родах человеческого знания, ядром которой является философско-антропологическая концепция научного (позитивного) знания, определяющая особый статус и значимость его среди других видов знания, а также место и роль науки в культуре и современном обществе.Философско-историческое измерение «социологии знания» М.