Кодекс «Альтмана» - [29]

— Мужчина не должен навлекать позор на свою семью, — произнес наконец Ю.

Старик поднял голову.

— Позор? — повторил он голосом, в котором слышалось едва ли не изумление. — У тебя жена и двое детей.

— Они для меня — благословение небес. Мое сердце принадлежит им безраздельно.

— У меня дочь и двое внуков.

Ю моргнул. Что случилось? Какого ответа от него ждут? Во рту Ю возникла сухость, словно в пустыне Синьцзян. Его сковал страх. В комнате произошла какая-то перемена. Собеседник Ю уже не был дедом его сына и дочери. Теперь на него смотрели холодные неумолимые глаза политика, чиновника Специальной административной зоны Шанхая, ставленника всемогущего Вэй Гаофаня.

— Ты совершил непростительную ошибку, — невыразительным голосом произнес Ли. Его широкое заплывшее жиром лицо было неподвижным, как затаившаяся в ожидании змея. — Похищение декларации «Доваджер Эмпресс» ставит нас в крайне трудное положение. Всех нас.

Ю охватил ужас.

— Эта ошибка уже исправлена. Она не причинила никакого вреда. Декларация лежит в моем сейфе на втором этаже. Никакого...

— Американцы знают, какой груз перевозит «Эмпресс». Из-за этого в Шанхае рыщет американский агент. Если от него избавиться, это вызовет много ненужных вопросов. Ты подвел меня и, что намного хуже, — подвел Вэй Гаофаня. Тайна выплыла наружу и неизбежно достигнет ушей врагов Вэя в ЦК, в Политбюро и даже в Постоянном комитете.

— Фэн ликвидирует американца!

— То, что достигло ушей Политбюро, обязательно будет расследовано. К расследованию привлекут и тебя.

— Они ничего не узнают! — в отчаянии воскликнул Ю.

— Они узнают все. Ты не способен сопротивляться. — Голос Ли смягчился. — Это печально, но это правда. Ты выдашь все, что знаешь, и даже если останешься в живых, тебе придет конец. Это означает конец всем нам. Всем Ю. Всем Ли.

— Нет! — Ю Юнфу передернул плечами. Его внутренности стянулись тугим клубком. Он едва мог дышать. — Я уеду. Да, я уеду...

Ли пренебрежительно отмахнулся.

— Решение уже принято.

— Но...

— Остался последний вопрос — как это сделать? Выбор за тобой. Тюрьма, бесчестье, гибель всей нашей семьи? Много вопросов и ответов, утрата расположения Вэй Гаофаня ко всем нам? Без поддержки великого Вэя я опущусь на самое дно. Вместе со мной — моя дочь. Другие мои дети и их семьи также лишатся будущего. И, что важнее всего для тебя, — будущего лишатся твои дети.

Ю задрожал:

— Но...

— Но ты прав. Этого можно избежать. Достойное решение спасет всех нас. Вся ответственность падет на тебя. Если ты ничего не сможешь сказать и если твоя смерть не вызовет вопросов, нить расследования не дотянется до меня и Вэй Гаофаня. Мои позиции останутся прочными, потому что мы вернем себе расположение Вэя, и ничто не омрачит будущее твоих детей и жены.

Ю Юнфу открыл рот, чтобы ответить, но не смог произнести ни звука. Он представил, как совершает самоубийство, и его парализовал страх.

* * *

Далеко к западу от центра Шанхая, за кольцевой дорогой, Энди заглушил мотор, и его «Джетта» плавно остановилась на обсаженной деревьями загородной улице. Здесь не было фонарей. В этот поздний час почти во всех домах были погашены огни. В серо-стальном лунном свете ничто не двигалось.

В пассажирском кресле сидел Смит. Он бросил взгляд на часы. Уже пробило девять. Перед встречей с Энди он оставил на автоответчике доктора Ляна сообщение, в котором отказался от ужина с ним и его коллегами, сославшись на недомогание. Смит надеялся, что этот звонок послужит прикрытием для его ночной деятельности.

Но сейчас его заботило нечто гораздо более серьезное. Он внимательно прислушивался, но улавливал только почти неразличимый шум автомобилей на кольцевом шоссе. Эта улица дорогих домов внушала ему неясную тревогу. Он огляделся, пытаясь понять, в чем дело... потом наконец сообразил и мысленно рассмеялся. На обочинах не было припаркованных машин.

— Дом с нужным адресом находится там. — Энди указал на противоположную сторону улицы. — Это особняк Ю Юнфу.

Смит посмотрел туда, но не заметил номера.

— Как ты догадался?

Энди улыбнулся.

— В Шанхае такие вещи полагается просто знать.

Смит фыркнул. К проезжей части примыкала высокая крепкая стена, опоясывавшая целый квартал. Сквозь решетчатые металлические ворота он увидел обширную территорию, застроенную на манер старинных поместий придворных землевладельцев. Сам особняк был едва различим в ее глубине. До сих пор Смит не встречал в этом азиатском мегаполисе ничего подобного. Казалось, дом Ю Юнфу сохранился со времен последней императорской династии.

Смит взял бинокль ночного видения, навел его на далекий особняк и изумился. Перед ним был типичный американский дом начала двадцатого века. Высокое здание, просторное и словно воздушное. О старом Китае напоминала только стена вокруг участка. Смит передал бинокль Энди, и тот был удивлен не меньше, чем он сам.

— Похоже на здоровенные дома опиумных тайпанов девятнадцатого века, времен Британской, Американской и Французской концессий. Это были головорезы, которые заправляли торговыми компаниями, построили Бунд и сколачивали миллионы, обменивая индийский опиум на китайский чай и шелк.