Код Омега - [26]

— Будь уж любезна, — проворчал тот, не оборачиваясь.

Полдня они шли по лесному массиву, не встретив ни единой живой души, кроме женщины, взывающей к праотцам и духам неба и земли. Белая рубаха с узорным рисунком по краям и венок из полевых цветов и листьев дуба навеяли мысль, что женщина друидесса. Понятно, мешать ей в ее молитве они не стали. Постояли в кустах у маленькой круглой полянки с дубом посередине, у которого волхвовала жрица, поразмышляли, стоит ли ее расспросами беспокоить, да пошли дальше, решив — не стоит. Уж больно вид у женщины был неприступный да занятой. Потревожь такую в момент экстатического слияния с ее Богами, много интересного услышишь, но жаль, не по делу.

Ста метров от нее не отошли, на поляну вышли, где подобные ей, только в зеленых балахонах, сидели полукругом. Мужчина с седыми висками и бронзовой от загара физиономией стоял в середине круга и читал стансы растениям.

Кир и Стася переглянулись и решили подсесть к паре за кругом: парню в ослепительно белой рубашке, строгом костюме и… сандалиях на босу ногу. Его девушка, что он слегка обнимал за плечи, выглядела подстать — шикарное платье в стиле выпускницы школы и платочек, подвязанный в стиле крестьянки, на голове.

Свои, — как-то сразу решили путешественники, бухнулись рядом.

— Привет, — подал ладонь парню Кир.

— Угу, — пожал с равнодушием.

— Я Кир.

— Макс, — ответил с тем же безразличием. А девушка заинтересовалась, высунулась из-за плеча своего друга, чтобы лучше рассмотреть пришлых.

— Марина, — улыбнулась Русановой.

— Станислава, — выдавила в ответ улыбку та.

— Вы откуда?

— Э-э… Оттуда, — махнула, не глядя, в сторону леса. — А вы?

— Здешние, — буркнул парень, не переставая пристально смотреть на чтеца в круге.

— В смысле?

— Здесь живем, в лесу. Это наши братья и сестры, — пояснила девушка.

— Нравится?

— Да. Надоела цивилизация. Толкотня, суета, бездушие. В городе вон народу много, а ты словно один. И рвешься куда-то за толпой. А зачем? Сюда уехали. Здесь благодать, покой и свобода.

Насчет свободы Стася бы поспорила. Наслышана была о подобных «скитах», признаках дестабилизации общества. Сулили поселенцам многое, сказки рассказывали — куда братьям Гримм или Андерсену. Только реклама с действительностью, ой, как расходилась — ребята из третьей группы как-то залетели в такое сообщество, рассказывали потом.

— Зверь не тревожит? — спросил Кир.

— Звери наши братья, — начала девушка, а парень за нее закончил:

— Ему здесь делать нечего, — и выставил как аргумент нательный крестик.

— А-а, — протянул робот неопределенное, но лицо кислым стало и выдавало.

— Не веришь? Поэтому и пройдешь через чистилище, станешь добычей Зверя. А наш пастырь милосердный нас спасет. По вере дано будет.

Стася приуныла, сообразив, что Макс под Зверем Антихриста, подразумевает и грядет поучительная тирада с цитированием христианских трудов. На Кира глянула: может, пойдем?

Но тот спросил Макса:

— Какое отношение имеет христианство к кононам чисто языческой веры? Или я ошибся, перед нами не друиды?

— Друиды. Но разность веры не мешает нам делать общее дело. Все мы дети Божьи. Терпимость — одна из заповедей его. И потом, природа, создание его, единственно осталась не оскверненной грехами человеческими. В ней наше спасение…

Кир сразу согласился, поднялся:

— Понял. Удачно спастись от апокалипсиса, — пожелал паре.

— Храни вас Бог! — дружно кивнули те и, потеряв интерес к гостям, уставились на «пастора».

— Что ты хотел выяснить? — спросила женщина, когда они отошли на достаточное расстояние, чтобы не быть услышанными.

Робот плечами пожал:

— Расфайловка прошла: друиды со всеми их атрибутами и христиане с их консерватизмом.

— Не понял, как они могут сойтись? А как Ньюсвик, пораженный чумой, с русской деревней, держащей оборону вилами. Здесь все есть и все может быть, пора бы понять. Хаос в одной из его ипостасей.

— Но в Хаосе есть четкая закономерность.

— Есть.

— А тут?

— Наверное, тоже. Другое, я лично, не вижу. Может, ты нащупал логическую цепь? Порадуй?

— Я надеялся на тебя.

— Н-да? Если уж твои новейшие программы сбой дают, что о моем среднестатистическом интеллекте говорить? Одни от чумы гибнут, другие от мечей наемников, для одних Зверь Антихрист, для других Лорд Арлан, одни мирно живут, цветочки выращивают, другие копья ломают под стягом средневековья, и все это на одной территории, если информация Ставра правильная, в одной, объединенной избитой интрижкой стране. Здесь же стоят высотки и избушка старца на болоте, ездят автомобили и телеги, выходит пресса и нет указателей на дорогах, а лес безразмерен и живет своей жизнью.

— Ты права: здесь каждый живет именно своей жизнью.

— Причем так, будто другой не существует. Помнишь удивление Бориса, когда мы про вымерший от чумы Ньюсвик говорили? У него, как и у других, взгляды были ошеломленные. Они будто басню слушали, сказочку. Жить в полукилометре от эпицентра чумы и не знать о том? А неандерталец с обезьянкой в хвойном лесу? Это наше воображение шалило или мир чокнулся?

Внятного ответа у Кира не было.

— Если напрячь сферу психотипических проявлений, — протянул он задумчиво, — можно выявить некую сходность в данном разброде.