Код Маннергейма - [2]

— …Нет, дружище, иного пути у нас нет, — сказал Маннергейм, заканчивая неспешный разговор, — Как сложится моя дальнейшая судьба — неизвестно. Когда разгром Германии завершится, — а это событие не за горами, — союзники обязательно устроят суд над военными преступниками, и не исключено, что я окажусь на скамье подсудимых. Не для того мы с тобой столько лет берегли эту реликвию, чтобы ей завладел большевистский тиран Сталин. Она попала к нам случайно и должна вернуться обратно в Тибет.

— Эхма, все понимаю, господин маршал, а расставаться так горько — сил нет. Свиток-то этот — столько лет наш ангел-хранитель. А тогда, в девятьсот восьмом, в горах тибетских, это же он вам жизнь сберег и смерть отвел. Эхма… — Григорий отер слезы с морщинистых щек и бережно извлек из снарядного ящика деревянный цилиндр. — Дозвольте, ваше высокопревосходительство, причаститься напоследок.

Он размашисто трижды осенил себя крестным знамением. Маннергейм осторожно открыл футляр. Состарившиеся боевые товарищи, стоя плечом к плечу, благоговейно слушали чистый и высокий юношеский голос, нараспев проговаривающий древний текст:

…И было так. В Тивериаду Галилейскую, в месяц Зиф, когда цвели все деревья, пришел караван с пряностями и благовониями из далеких восточных пределов персидских и индийских. И пришел с тем караваном Человек, светлый ликом, и сердце каждого, кто видел Его, наполнялось радостью и любовью…

* * *

Бесконечно долго тянулись часы ожидания. Саам, усевшись в снег с подветренной стороны, беззвучно, про себя, затянул бесконечную заунывную песню погонщика оленей, неторопливо покуривая набитую махоркой трубку. Литовец, как заведенный, продолжал кружить у самолета, нервно оглядывая окрестности. А Хейно, устроившись в пилотском кресле, извлек из-под обложки офицерского удостоверения потрепанную фотокарточку, каждый побелевший изгиб которой знал наизусть. Его девушка, его любимая Анна в строгом гимназическом платье с белым воротничком. Старый снимок, как осколочек счастливой довоенной поры в родном Выборге, пробудил в душе болезненно-нежные воспоминания.

Маннергейм и Малоземов вернулись к самолету лишь через четыре часа.

Часть первая РУНЫ СТАРОГО МАРШАЛА

В предрассветных сумерках сквозь сосновый бор с кое-где встречавшимися островками молодой поросли ольхи и рябины осторожно пробирается человек в темном камуфляже. Остановившись у высокого раскидистого дерева, он напряженно прислушивается. Со стороны усадьбы донесся звук автомобильного двигателя. Мужчина извлекает из рюкзака «кошки» и с их помощью поднимается вверх по смолистому стволу. В кроне есть отличное природное ложе, откуда усадьба, расположенная на берегу небольшой бухты озера, видна как на ладони. У ворот гаража стоит джип. По ступеням крыльца двухэтажного деревянного дома с высокой верандой, опоясывающей первый этаж, стремительно спускается рослый, худощавый старик в джинсах, свитере и рыбацком жилете. В руках у него деревянная шкатулка. Крупная немецкая овчарка черного окраса радостно приветствует хозяина восторженным лаем, спешащий старик мимоходом гладит крупную лобастую голову пса. Другая собака — высокая пламенно-рыжая лайка — замерла у сетки, огораживающей вольер, время от времени приподнимая заостренную морду, видимо, пытаясь уловить запах неизвестной и насторожившей ее опасности. Человек в камуфляже знает, что обостренным чутьем животное ощущает присутствие чужого. Хорошо, что старик не обратил на лайку внимания — поставив шкатулку на переднее сиденье, он садится за руль, и джип, плавно выкатившись за живую изгородь, скрывается за поворотом подъездной дороги.

Наблюдатель достает из рюкзака плоский прямоугольный чехол, напоминающий портфель-дипломат. Внутри в специальных углублениях уютно устроилась разобранная винтовка ВСС,[3] или, проще, «Винторез». Неторопливо, будто лаская ладонями, человек в камуфляже соединяет идеально рассчитанные части оружия — винтовка из черной матовой стали, кажется, излучает сконцентрированную безжалостность смерти. Удобно устроив ствол в широкой развилке ветвей, наблюдатель сквозь сетку коллиматорного прицела оглядывает усадьбу. Расстояние до окон дома чуть больше четырехсот метров — как раз прицельная дальность бесшумного «Винтореза».

С легким щелчком пристегнув обойму, он досылает в патронник вытянутый металлический цилиндр гильзы, увенчанный заостренным конусом пули со стальным сердечником внутри. Не отрываясь от прицела, задерживает дыхание и, выбрав свободный ход спускового крючка, имитирует выстрел. Мысленно чертит траекторию стремительного полета бешено вращающейся пули и зримо представляет, как, завершая свой недолгий путь, смертоносный кусочек металла разорвет кожу и мышцы и, пробив хрупкие человеческие кости, погрузится в горячее месиво плоти.

Разобрав винтовку, наблюдатель с удовольствием сует в рот леденец. Спустившись, охотничьим ножом неподалеку от сосны копает яму, укладывает туда упакованный рюкзак и прикрывает сверху срезанным куском дерна. Теперь следует позаботиться о том, чтобы в нужный момент не остаться незамеченным. Эту задачу выполнит детская игрушка — небольшой радиоуправляемый вездеход с резиновыми траками. Человек в камуфляже идет в сторону усадьбы. Услышав лай почуявших его собак, останавливается и устраивает вездеход в ближайшем ольшанике так, чтобы, двигаясь, игрушка производила как можно больше шума. Покидая лес, наблюдатель думает о том, как не вовремя появилась здесь русская внучка хозяина усадьбы.