Код 93 - [36]

34

Год назад он пометил «другое» и указал адрес, по которому его следовало забрать. Затем положил приглашение в новый конверт и снова послал его на номер почтового ящика, данный ему, когда он согласился вступить в клуб.

Спустя несколько дней и на три минуты раньше назначенного срока черный лимузин с затемненными стеклами припарковался меньше чем в километре от офиса Министерства финансов, незаметный в наступившей темноте.

Секс и власть всегда тесно связаны. Он не политический деятель, власти не желает. И секс — всего лишь захват власти над другим человеком. Сюда стоит добавить годы разочарований — от лицея до высших школ, где он никогда не был популярным. Такие редко соблазняют, предпочитая чтение ухаживанию. Однажды достигнув вершины в привычках комфортной семейной жизни, они вдруг вспоминают все потерянное время, и та, кого они идут шлепать или обращаться с ней как со шлюхой, оказывается вовсе не женой. Здесь вступает в игру клуб.

Люка погрузился в машину, не в силах удержаться от того, чтобы оглянуться вокруг с виноватым видом. Все было тщательно продумано, чтобы никто не знал участников и чтобы «материал» никогда не смог их шантажировать. В задней части лимузина его вниманию было предложено два холщовых мешка. Содержимое первого недвусмысленно обеспечивало полнейшую скрытность. Маска для сохранения анонимности и коробка презервативов с тюбиком геля-смазки, чтоб самому не закупаться в аптеке.

Не меньшее внимание уделялось участницам. Они тоже носили маски — не только для того, чтобы защитить свою личность или нравственность, их репутация была не в счет, а исключительно для того, чтобы не узнать друг дружку. Духи и помада запрещены, чтобы не принести к семейному очагу никаких смущающих воспоминаний. Греховное возбуждение заставило его потерять чувство времени, и он не знал, какое расстояние проехал, когда машина замедлила скорость перед коттеджем. Его интерес привлек второй мешок, пустой. Шофер даже не дал себе труда оглянуться.

— Опустошите карманы. Мобильный телефон, бумажник, документы, платежные средства.

Несколько секунд нерешительности выдали его колебания.

— Месье, конечно, не хочет что-то потерять? Ранним утром вам все будет полностью возвращено.

Он порылся в карманах и выложил их содержимое в мешок.

— Мой кейс?

— Я отвечаю за его сохранность, месье. В первый раз эта постановка может застать врасплох, но затем вы приобретете привычку появляться без личных вещей.

— Хорошо. Я выхожу?

— Маска на вас?

— Нет. Вы никогда не оборачиваетесь?

— Никогда, месье.

Отметив про себя отсутствие зеркала заднего вида, Люка порылся в мешке, оставленном в его распоряжении, и натянул черную маску, на две трети скрывающую его лицо, оставляя на виду только рот. Чувствуя себя смешным, он вышел из машины, поднялся по трем ступенькам на крыльцо и нажал на кнопку звонка.

Дверь открыл солидный мужчина, лицо которого было тоже закрыто маской. Люка поймал себя на мысли, что видит в нем свое подобие, свое собственное отражение.

— Добро пожаловать, месье.

Он обернулся к машине, которая уже удалялась. С пустыми карманами, без малейшего средства отступить, Люка сделал шаг внутрь, и швейцар закрыл за ним дверь.

Он оказался в темном вестибюле, который тот заполнял почти полностью.

— Будьте добры развести руки, месье.

Люка подчинился, и мужчина с ловкостью вышибалы из ночного клуба шагнул ему за спину. Он почувствовал, как чем-то проводят по всей длине его ног и рук. Раздалось тихое попискивание на уровне металлической пряжки его пояса, и во второй раз — на уровне левого кармана пиджака. Швейцар продемонстрировал ему монитор прибора.

— Будьте добры опустошить ваши карманы, месье.

Люка подчинился, вынув несколько завалявшихся евро, и его проводили в маленькую гостиную без окон, всю обстановку которой составляли низкий стеклянный столик и три кресла вульгарного красного цвета.

Оказавшись один, Люка был не в состоянии оставаться на одном месте. Он принялся медленно шагать взад и вперед по комнате. Сунул руки в карманы, затем вынул их оттуда. Решившись было сесть, снова встал и принялся расхаживать. И подпрыгнул, услышав «добрый вечер»: он не заметил, чтобы сюда кто-нибудь вошел. Уже второй раз Люка подпрыгнул при виде этого человека. История с масками решительно не вызывала у него ощущения комфорта. Он подумал, что перед ним снова охранник атлетического сложения, но заметил, что и рост, и телосложение, и цвет маски другие. Вошедший показался ему более гостеприимным, и Люка попытался ответить на приветствие, но голос сломался, в конце слова дав петуха, как у подростка.

— Прошу вас, чувствуйте себя как дома, — сказал ему незнакомец. — Присаживайтесь. Желаете чего-нибудь выпить?

— Не знаю. Честно говоря, я даже не знаю…

Мужчина перебил его. Это колебание было здесь обычным явлением.

— Вы помните свой последний прыжок с трамплина?

Люка нахмурился под своей маской.

— Не понимаю, о чем вы.

— Самый высокий трамплин в бассейне, помните? Время, которое вы потратили на то, чтобы посмотреть на него, бросить ему вызов, подняться на него, чтобы запретить себе оставаться внизу. Повернуть назад невозможно из-за более смелых, что идут за вами. Прыжок в пустоту — словно маленькое самоубийство. Мгновение прыжка, погружение в воду, ощущение жизни, взрыв смеха под водой, затем вы снова поднимаетесь на свежий воздух в состоянии благодати. Неописуемое ощущение: вам хочется вернуться туда прямо сейчас — для того, чтобы наверстать время, потраченное, пока вы мешкали.