Коббл Хилл - [57]

Лиам, пожалуй, был наименее политически активным парнем в школе. Он даже не утилизировал отходы, опасаясь, что может сделать это неправильно.

Райана это не смутило.

– К черту оружие. Да, это круто.

– Пойду переодену штаны, – голос Лиама дрогнул, когда он направился в раздевалку.

– Итак, твой муж рассказал мне, что с тобой происходит. Гребаный рассеянный склероз. Мне так жаль. Но выглядишь ты потрясающе. Даже лучше, чем потрясающе, – выпалила Пичес.

Мэнди пришла к выводу, что Пичес ее раздражает. Она явно запала на Стью и, возможно, на этого писателя. Не исключено, что она флиртовала со всеми отцами в школе Теда. Это было мерзко.

– Можно мне бокал красного вина? – попросила Мэнди. Она все изучила заранее. В вине было полно антиоксидантов. Если она собиралась пить алкоголь на публике, будучи якобы больной рассеянным склерозом, то вино было правильным выбором.

– Конечно, – ответила Пичес, чувствуя себя шестнадцатилетней девушкой, которая пытается подружиться с самой крутой девчонкой в школе, – я открою для тебя бутылку.

Агар-агар и формальдегид не соединялись друг с другом. К счастью, Элизабет хранила в подвале целый ящик пищевой пленки. Ей придется сделать большой шов, который она сможет разорвать ногтями – быстро и в самый подходящий момент, – если ей все-таки удастся подняться наверх.

В бар стекались жители соседних домов. Пичес показалось, что она узнала кое-кого из родителей, но вне школьных стен трудно было сказать с уверенностью. Рой Кларк управлял баром, как будто был рожден для этого. Пичес протиснулась за стойку, чтобы найти бутылку красного вина.

– Самая подходящая работа для писателя, когда он не пишет, – сказала она. – Можно наблюдать за людьми, подслушивать их разговоры и смотреть, как они ведут себя неподобающим образом.

Рой отошел в сторону, чтобы не наступить ей на ноги.

– Ты имеешь в виду работать барменом? – Он никогда об этом не думал. – На самом деле я ото всех здесь прячусь, разве ты не видишь? Никогда не умел общаться.

Пичес нашла пыльный ящик мальбека и вытащила из него одну бутылку. Теперь надо было открыть ее – вот только чем? Ее так и подмывало рассказать Рою об арт-проекте Элизабет, но она решила, что он может кому-нибудь проболтаться.

– А что нам делать с деньгами? Люди надавали мне двадцаток. Я положил их сюда. – Рой хлопнул перед ней пластиковым пакетом. – Я не давал им сдачи.

– Разумный вопрос.

Пичес не обсуждала с Элизабет такие подробности. Все, что было важно, Элизабет делала в подвале, а сам бар был своего рода экспериментом. Это напомнило Пичес кофейню в городе Оберлин. Люди забредали туда, чтобы испечь печенье и веганские кексы, приготовить ароматный кофе или травяной чай, а в конце начинали импровизировать или играть на гитаре. Дело было не в деньгах, а в том, чтобы собрать людей вместе и посмотреть, что произойдет.

В баре становилось тесно. Пичес последовала указаниям Элизабет и включила музыку – The Rolling Stones, Duran Duran, Prince, Wham, Beyoncé и The Go-Go’s, – чтобы разогреть публику перед караоке.

Ни она, ни Рой нигде не могли найти штопор. У барной стойки стоял ящик, полный розовых пластиковых фламинго, и еще один – с чайными свечами. Также там были две коробки: в одной лежало что-то похожее на шоколадные M&M’s, а в другой – мышеловки. А еще там стоял деревянный контейнер, в котором когда-то хранилось колесо французского сыра бри, но теперь там лежала куча запасных пуговиц.

– Таппер, – Рой окликнул мужа Элизабет, который, ничем не занятый, потягивал четвертую пинту «Гиннесса» в конце стойки.

Элизабет предупредила Пичес, что Таппер не умеет пить и довольно быстро напивается. Элизабет сказала, что он пьет, чтобы справиться со стрессом. Пичес стало его жалко. Если бы она была замужем за Элизабет, то тоже бы слишком много пила.

– Ты не мог бы подойти к нам и помочь?

Таппер встал и обошел барную стойку.

– Я установил попугая, – он указал на большую белую керамическую птицу, сидевшую между двумя бутылками водки Cîroc. – Элизабет где-то здесь, – мрачно сказал он им, – она просто прячется.

Рой улыбнулся какой-то отеческой, покровительственной улыбкой, как будто не верил, что Таппер говорит правду, но не хотел переубеждать его.

– А что именно делает попугай? – спросила Пичес.

– Это его шедевр. – Рой похлопал Таппера по плечу. – Внутри провода и устройства для наблюдения. Таппер вставляет в него камеру, подключенную к приложению на своем телефоне, чтобы видеть, когда его жена приходит и уходит. Вот только она никогда не приходит.

Таппер вздохнул:

– Она в основном уходит.

Пичес очень нравился темно-синий шелковый галстук Таппера. Он явно хотел принарядиться к моменту, когда Элизабет наконец решит вернуться. Это было мило.

– Элизабет определенно где-то здесь, – заверила она Таппера. – Именно она все это организовала и даже убралась в туалете. – Пичес не выдала ни одного из секретов Элизабет, она просто пыталась быть милой.

Таппер проверил свой телефон и сунул его в задний карман.

– Никому нельзя спускаться вниз, – твердо сказал он.

Пичес видела, что ему все же очень хочется спуститься и выбить дверь подвального помещения.