Князья тьмы. Пенталогия. (Звездный король - Машина смерти - Дворец любви - Лицо - Дневник мечтателя.) - [18]

Герсен собрал в сумку немногочисленные пожитки и покинул таверну, отказавшись от помощи, предложенной двенадцатилетним подростком. Он снова прошел на север по уступу, поросшему серым пружинистым мхом. Взобравшись на горный кряж, Герсен оглянулся. Далекая таверна упрямо стояла, самоуверенно обратившись фасадом к мятежному черному океану — в гордом и беспомощном одиночестве. Герсен с сомнением покачал головой и отвернулся. «Все его постояльцы одинаковы, — сказал он себе. — Спешат сюда приехать, а когда уезжают, не знают, зачем провели здесь время».

Через несколько минут он включил стартовые двигатели корабля Тихальта и вышел на орбиту, после чего направил корабль обратно в сторону Ойкумены и вклинился в гиперпространство. Планета Смейда съежилась за кормой; ее светило, белый карлик, стало стремительно удаляться и скоро потерялось, превратившись в одну из миллионов таких же искр, мерцающих в бездне. Звезды смутно проносились мимо подобно светлячкам, унесенным порывом ночного ветра; их свет проникал сквозь иллюминаторы корабля благодаря противоточному отражению — в гиперпространстве допплеровский эффект не играл никакой роли. Перспектива исчезла, зрение обманывало мозг. Звезды перемещались от носа к корме, как дрожащие блестки на черной бумаге. Ближние двигались быстрее дальних — но как далеко они были? На расстоянии протянутой руки? Ста метров? Двадцати километров? Человеческий глаз не мог оценить такие расстояния.

Герсен ввел в звездоискатель код Ригеля, включил автопилот и устроился настолько удобно, насколько позволяла спартанская кабина корабля модели 9B.

Посещение таверны Смейда оказалось для него исключительно полезным, хотя преимущество это было приобретено ценой смерти Луго Тихальта. Малагейт стремился завладеть монитором Тихальта; такова была предпосылка, определявшая события будущего. Малагейт не откажется вступить в переговоры и, несомненно, будет действовать с помощью посредника. «Не обязательно, — поправил себя Герсен. — Он предпочел расправиться с Тихальтом собственноручно». Во всей этой истории было что-то непонятное. Зачем было убивать Тихальта? Просто потому, что такова была злобная прихоть Палача Малагейта? Вероятно. Но Малагейт убивал и калечил так часто и так много, что быстрая смерть одного беззащитного человека вряд ли могла принести ему глубокое удовлетворение.

Скорее всего, он сделал это просто по привычке, не задумываясь — так, как другие люди машинально отгоняют муху. Для того, чтобы прекратить отношения с человеком, который мог оказаться неудобным, проще всего было его убить. Существовала и третья вероятность: что, если Тихальт проник за завесу анонимности? Для Малагейта — так же, как для других «князей тьмы», самых влиятельных авторитетов на вершине иерархии организованной преступности — возможность оставаться неузнанным имела первостепенное значение, причем Малагейт был буквально одержим скрытностью. Герсен проанализировал свой разговор с Тихальтом. Несмотря на испитую внешность опустившегося завсегдатая кабаков, Тихальт употреблял выражения, свойственные образованным людям. В его жизни были лучшие времена. Почему он выбрал презренную профессию наемного наводчика? На этот вопрос, конечно, нельзя было дать осмысленный ответ. Почему человек занимается тем или иным ремеслом? Каким образом ребенок более или менее заурядных родителей становится, например, Палачом Малагейтом?

Тихальт намекал или подразумевал, что Малагейт играл какую-то роль в процессе предоставления в аренду корабля, теперь экспроприированного Герсеном. Учитывая это обстоятельство, Герсен произвел тщательную инспекцию всего, что находилось на борту. Он нашел традиционную бронзовую табличку с указанием места изготовления корабля, каковым оказался город Ливингстон на планете Фьямме в Кортеже Ригеля. На мониторе также была укреплена тонкая бронзовая табличка с выдавленными на ней серийным номером и наименованием изготовителя — компании «Прецизионные приборы Феритце» из Сансонтианы на планете Оллифейн, опять же в Кортеже. Герсен не нашел, однако, никаких сведений о владельце звездолета или о месте его регистрации.

Следовательно, необходимо было определить владельца корабля на основании косвенных улик. Герсен занялся решением этой проблемы. На долю агентств по продаже недвижимости приходились примерно две трети всех кораблей наводчиков, занимавшихся поиском миров с конкретными характеристиками: планет, богатых полезными ископаемыми, миров, подходящих для колонизации группами диссидентов и переселенцев, планет, флора и фауна которых были достаточно любопытны с точки зрения торговцев редкостями или биологов, а также, в самых редких случаях, миров, населенных разумными или полуразумными существами, интересовавшими социологов, культурологов-систематиков, лингвистов и т. п.

Такие агентства были сосредоточены в космополитических центрах Ойкумены — в трех или четырех мирах Кортежа (главным образом на Альфаноре), на планетах Катберт, Балагур и Алоизий в системе Веги, на Новале, на Копусе и Орпо в системе Пи Кассиопеи, на Квантике и на Древней Земле. Если Луго Тихальт работал на агентство по продаже недвижимости, логично было бы начать поиски с Кортежа Ригеля. Но ни в коем случае нельзя было полностью доверять всему, что говорил Тихальт. По сути дела, насколько помнил Герсен, Тихальт сослался на то, что его спонсором не было обычное агентство. В таком случае сфера поисков становилась гораздо меньше: помимо агентств, наводчиков чаще всего нанимали исследовательские институты и университеты. И тут Герсену пришло в голову новое соображение. Если Тихальт был когда-то студентом или преподавателем в каком-то лицее, колледже или университете, он вполне мог обратиться в то же образовательное учреждение, когда искал работу.