Князи в грязи - [9]
Потом таких заданий было много. Порой и Кате через своих пациенток удавалось раздобыть весьма пикантные факты. Иногда даже куда более ценные, чем те, что в поте лица раскапывал Иннокентий.
И что особенно важно, именно через Катю весьма удобно было «впрыскивать» нужную информацию в вашингтонское общество.
Они не добывали военные секреты, не воровали чертежи, они вообще не делали того, что обычно, как принято считать, делают разведчики. Это было безопасно, почти непроверяемо и, строго говоря, неподсудно.
Тем не менее в 1999 году пришел условный сигнал — немедленно покинуть страну. Ребенка (а у Кати с Иннокентием к тому времени имелась дочь-подросток) и маму надо было оставить, а самим в течение суток перебраться в Майами. Там у «нашего человека» давно лежали новые паспорта с другими фамилиями. Он же снабдил их дальнейшими инструкциями. Не прошло и двух дней после получения сигнала, а Иннокентий с женой летели на Ямайку. Оттуда на яхте некоего греческого миллионера — на Кубу. Из Гаваны через три дня в Москву, домой.
Уже по приезде Иннокентий узнал, что поводом к их отзыву стало исчезновение нашего глубоко законспирированного агента в Чикаго. С ним Иннокентий никогда дела не имел, но тот знал, что есть в Вашингтоне советский, а теперь уже российский, агент-адвокат. Центр решил не рисковать и вывел Катю и Иннокентия из игры. И верно сделал. Чикагский агент, как выяснилось через месяц, оказался перебежчиком и «запел».
Через три месяца мама Иннокентия с внучкой прилетели в Москву. Американцы удерживать их не стали. Весьма своеобразная солидарность и взаимоуважение разведок разных стран сработали и на сей раз. Благородство в надежде на ответное благородство…
Секретным указом президента всем членам семьи было возвращено российское гражданство.
Начались будни на Родине. Дочь Мэри, ставшая Машей, пошла в школу, Катя легко устроилась в Институт красоты, мама вновь смогла заботиться о могиле мужа. А Иннокентий остался адвокатом. Правда, теперь уже московским.
Связь с прежним местом службы Иннокентий не потерял. Иногда ему приходилось и здесь, дома, выполнять по просьбе коллег, усиленно занимавшихся теперь еще и перераспределением собственности, ту же работу, что в Вашингтоне. Порой Иннокентия призывали поделиться опытом с молодежью, обучавшейся в специальном, так называемом, Краснознаменном институте, в Ясеневе.
Деньги, заработанные в Вашингтоне, лежали на номерном счете в Берне. Московские доходы позволяли жить безбедно.
Проблемы возникли в личной жизни. Во время выполнения задания Иннокентию и в голову не приходило «посмотреть налево». В Москве же ситуация поменялась в корне. Он нравился девушкам, его тянуло к ним. Катя, конечно, друг, соратник, мать его дочери, но любить-то они друг друга никогда не любили… Уходить от Кати Иннокентий не собирался. Зачем? Вот уж кому можно было доверять на сто процентов — столько вместе прошли, но и лишать себя удовольствий, самых простых и плотских, тоже не хотелось…
— Скажи, медвежонок, а ты в любовь веришь? — Машины слова сливались со звуком струящейся воды. Стоя под душем, она с удовольствием следила за взглядом Иннокентия Семеновича. Со всей очевидностью он свидетельствовал о том, что Машино тело за прошедший год ему никак не приелось…
— А что у нас с тобой только что было? Можно ли не верить в то, что только что испытал?
— Испытал ты, мой дорогой, сексуальное наслаждение, а не любовь. Я так понимаю, что любовь — это совсем другое, — Маша выключила воду и изящно, кокетливо протянула руку за полотенцем. Иннокентий Семенович стоял с ним наготове.
— Ну, и что же такое, по-твоему, любовь? — Адвокат снисходительно улыбнулся.
— Любовь, это когда ты думаешь о человеке все время. Причем не конкретно представляешь себе его тело, лицо, руки, а как некую абстрактную фигуру, просто образ. Прекрати, ненасытный! — Маша твердо отвела в сторону руки адвоката, игриво подбиравшиеся к ее груди. — Я серьезно с тобой разговариваю!
— Ты знаешь, котенок, любовью все называют разные вещи. Как правило, многие путают ее со страстью. Страсть — это ведь разновидность сумасшествия, отклонение от нормы, другими словами. Но в основе страсти — химические процессы в твоем мозгу. Это — либо лечится, либо со временем проходит само. Другие… Пошли пить кофе.
— Я чай буду.
— ОК. Так вот, другие любовью называют привязанность, родственное отношение к близкому человеку. Чувство благодарности. Жалость или сопереживание. Это целый комплекс. Я бы сказал, интеллектуально-эмоциональный винегрет.
— Это тоже лечится?
— Нет, это уже не химия. Это память, это ожидание, это самовнушение. Что угодно. И само это, кстати, не проходит.
— Так, может, это привычка? Ой, лифчик мне дай, пожалуйста, — Маша показала на спинку стула, занятого Иннокентием Семеновичем.
— Так посиди. Мне приятно на тебя смотреть. Нет, это не привычка. Вот ты можешь привыкнуть всю жизнь есть пересоленное? Или переперченное? Так и здесь. Если есть что-то раздражающее, ты попытаешься от этого избавиться. Жить с этим ты не станешь.
— Получается, ты свою жену любишь? — Маша интонацией изобразила ревность.
Кому будет интересно прочесть эту книгу? Думаю, всем. Тот, кого интересует морально-деловой климат в России в период конца девяностых — начала нулевых, безусловно, найдет здесь много интересного. Не останется внакладе и любитель истории своей страны. Здесь и история выборов президента России 1996 года, и «алюминиевые войны», и история залоговых аукционов, и борьба за власть самого конца 90-х. Сам я узнал много нового, хотя моя профессиональная деятельность в те годы подразумевала достаточно высокую степень осведомленности.
Наглый, грамотный, чрезвычайно самоуверенный, однако с мозгами. Стариков не уважает, но перед «Золотой пятеркой» заискивает. Говорят, с фантазией, иногда придумывает и впрямь интересные трюки. Невероятно амбициозен. Так говорят о главном герое Вадиме Осипове – молодом юристе.Каждая глава романа – этап жизни Вадима. Поступление в институт – первый контракт с отцом, первое место работы – начало юридической карьеры, женитьба – победа над соперниками, каждое судебное дело – дуэль.Адвокат всегда – один против всех.
В первом томе новой книги известного юриста М.Ю. Барщевского доступно изложены все основные аспекты наследственного права, разъяснены последние законодательные новшества в этой области, приведено множество примеров из жизни и юридической практики. Книга предназначена для широкого круга читателей – от профессиональных юристов до обычных граждан, интересующихся вопросами наследования применительно к повседневной жизни.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Молодой адвокат Вадим Осипов, так полюбившийся читателям романа «Командовать парадом буду я!» и телесериала «Защита против», стал совсем взрослым. Ему уже 35. рана на переломе — перестройка в самом разгаре. Осипов ищет свое место в новом мире, не раз останавливаясь перед искушением и рискованным выбором. Где жить — дома или в США, ведь ему предлагают выгодный контракт? Семья или страстная влюбленность? Как начать собственное дело? Что в жизни человека главное, а что — мишура? Вот непростые вопросы, которые предстоит решить Вадиму.
Знаменитый юрист, политик, основатель первого в России адвокатского бюро, частый гость на радиостанциях и телевидении... Михаилу Барщевскому есть о чем рассказать, и делает он это с блеском!Книги «Защита против, или Командовать парадом буду я!» и «Лед тронулся» умные литературоведы назвали современным плутовским романом, профессионалы оценили их за «непридуманную правду» адвокатских историй, а читатели — просто полюбили.Новая книга — трагикомичные, обаятельные и остросоциальные новеллы — это прежде всего повод задуматься.
Михаил Барщевский сегодня — один из наиболее известных и успешных российских юристов. Основатель первого в России адвокатского бюро, представитель Правительства РФ в высших федеральных судах, профессор, частый гость центральных телеканалов и популярных радиостанций, а еще — звезда программы «Что? Где? Когда?». Литературный дебют Михаила Барщевского — сборник рассказов «Автор» — вышел в конце 2005 года. Среди новелл, что составили его, читателям запомнилась и серия историй о молодом адвокате Вадиме Осипове.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.
Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.
Рассказ о том, как прогулка по морскому побережью превращается в жизненный путь.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.