Князи в грязи - [17]

Когда мальчику исполнилось десять лет, «учитель музыки» подарил ему гитару. Он считал, что на профессионального пианиста Сережа не выучится, денег не хватит. А гитара с бытовой точки зрения гораздо перспективнее.

Сергей в гитару влюбился. Мало того, у него обнаружились явные способности сочинителя. И стихов, и музыки.

К моменту знакомства с Олей Сергей был бардом. Он иногда участвовал в сборных бардовских концертах, регулярно ездил на Грушинский фестиваль, очень редко, но все-таки выступал за деньги на вечерах, что устраивали бизнесмены — любители бардовской песни.

Как и многие его сотоварищи, Сергей никакой серьезной профессии не имел.

А зачем? В жизни есть более важные вещи, чем деньги, модная одежда или дорогие рестораны. Есть Музыка, есть Смыслы, есть объединяющие их Песни. Правда, жить на что-то все-таки нужно, поэтому Сергей работал. То сторожем, то охранником, то грузчиком. Пару сезонов оттрубил на строительной шабашке. Это было прекрасное время. Платили весьма неплохо. Но главное, по вечерам он мог петь свои песни очень благодарной аудитории — строителям. Таким же, как и он, шабашникам со всех концов необъятного когда-то СССР. Смущало только то, что большая часть строителей, узбеки и таджики, по-русски еле говорили и слов его песен не понимали. Не говоря уже про Смысл. Но аплодировали громче всех и смотрели на него, как на высшего посвященного, а днем старались освободить от тяжелой работы. Вечером же опять слушали его песни, думая о чем-то своем.

Теперь, поздней осенью, Сережа устроился работать консультантом в отдел по продаже сотовых телефонов при супермаркете. Не денежно, но и не пыльно. Времени на сочинительство хватало.

Самое забавное, что с его приходом рост продаж в ларьке резко вырос. Ему даже премию дали. А секрет был прост и случаен. Сидя на рабочем месте, Сережа все время что-то подбирал на гитаре. Что-то мурлыкал. Посетители супермаркета невольно подходили, останавливались, слушали. И, как всегда бывает, неожиданно вспоминали, что им нужно что-то купить. Чехольчик, гарнитуру, зарядное устройство, запасную батарейку. А иногда, слушая гитару и от нечего делать разглядывая витрину, вдруг решали обзавестись новым телефоном. Короче, страсть Сергея оказалась прекрасным маркетинговым ходом.

Внешне Сережа был не Ален Делон. Как и многие армянские дети, полноват, ростом невысок, но зато с огромными выразительными глазами, обрамленными пушистыми длинными ресницами. Любая девушка таким ресницам позавидовала бы…

* * *

Сергей не стал долго кокетничать, и когда «собачники», утолив голод, перешли к чаю и попросили его попеть, взял гитару. Он не сразу заметил невысокую девушку, примостившуюся в дальнем углу сарайчика. Но когда заметил, отвести взгляд от нее уже не мог. Нет, она не была глянцево-гламурной красавицей. Но чисто русский овал ее лица, короткая мальчишеская стрижка, чуть припухлые детские губы приворожили Сергея. А главное — глаза! Серьезный, вдумчивый взгляд, совсем не детский, и выражение какое-то печальное. Такой взгляд бывает у армянских женщин, у евреек. Но никак не у русской голубоглазой девушки.

Когда народ засобирался по домам, Сергей подошел к Оле:

— Вы чем-то расстроены?

— Нет, ну что вы! Мне очень понравилось. У вас прекрасные песни. Умные и очень мелодичные. — Оля разволновалась от близкого присутствия юноши. Такого раньше с ней не случалось.

— Спасибо! Мне это важно. Но вы ведь не из-за моих песен расстроились?

— А я не расстроилась. Я просто вообще слишком серьезная, — Оля постаралась улыбнуться.

— Извините за наглость, а можно я вас провожу до дома?

— Да, конечно! — моментально согласилась Оля и тут же осеклась. Как он ее проводит, когда она за рулем? Бросить машину здесь, доехать до дома с ним, на его машине, а потом вернуться за своей? Или послать папиного шофера? Но он уже закончил работу. А срывать человека из дома неудобно. Самой же возвращаться за машиной в такое позднее время как-то стремно.

— Только у меня нет машины. Вы далеко от метро живете? — будто угадал ее мысли Сергей.

— Да, далековато… — ехать на метро, а потом на троллейбусе Оле никак не хотелось. Даже не то чтобы не хотелось, она патологически боялась метро. Спускаясь под землю, а несколько раз это сделать пришлось, она испытывала удушье от вонючих попутчиков и дикий страх от мысли, что на поверхность из-под земли она уже не выйдет. Папа успокаивал, — «у всех свои тараканы», а денег на машину дома и на такси за границей, слава богу, всегда хватит.

— Простите меня, — Сережа явно засмущался. — Но такси предложить не могу. Я не очень много зарабатываю.

Олю так растрогали его растерянность, незащищенность и искренность, что ей почему-то захотелось погладить юношу по голове, успокоить, приободрить.

— Не переживайте! Я знаю выход из положения. Мне сегодня папа дал свою машину. Так что я на колесах. Просто давайте я вас отвезу до дома, а будет считаться, что вы проводили меня. Идет? — Оле ситуация показалась забавной, она улыбнулась.

Сергей засмущался еще больше.

— Нет, это уж совсем неловко получается. Я, выходит, предложил проводить вас, а на самом деле вы будете подвозить меня. Нет, так не годится.