Князь Ядыгар - [45]
Я и мои люди, державшиеся рядом с четырьмя моими повозками, шли в самой середине этой огромной людской реки, полной ложкой хлебая последствия путешествия рядом большими массами людьми — несмотря на легкий морозец, разбитая в грязь дорога; обгаженные сотнями и сотнями ратников пространства вокруг бивака; собранный весь мало-мальски пригодный хворост и вырубленные на сотни метров деревца; выловленная и съеденная дикая и домашняя птица. Была бы моя воля, я бы уже давно пересел на жеребца и махнул вперед, в столицу Московского царства! Однако, царя Иван Васильевич, которому за время путешествия настолько опостылела скука, что он меня со своими необычными рассказами, вообще старался от себя никуда не отпускать.
— Как глаголишь кликали того вырдалака? — закутанный по саму макушку в теплую шубу, царь задумчиво почесывал свою бородку; классика ужасов от Брема Стокера сильно зацепила не только его, но и многочисленных стрельцом и детей боярских, которые за местечко рядом с царской повозкой и царским рассказчиком то и дело устраивали настоящие бои. — Граф Драйкулов? Словно болгарин какой… Знавал я одного Драйкулова. Тоже осман люто ненавидел. На кол сажал… Можа про него это все писано? Женка, кто у него была?
Чувствовалось, раззадоренный рассказом царь решил все-таки найти этого самого графа в одном из соседних с Москвой государей. «Черт! Дракулы мне еще в современниках не хватало! И Стокер что ли ничего не придумал? Ведь с Лермонтовым и его купцом Калашниковым нашелся прототип. Может тут поскрести кого-нибудь по морде и вылезет вампир-душегуб!».
Вдруг до меня стали доноситься отдаленные звуки колоколов. Играл не один и не два. Слушался настоящий перезвон колоколов, в котором смешались и серебристые звуки бронзовых малышей и басовитые гулкие голоса многопудовых гигантов. Москва встречала своего царя!
— Добрались, Государь, — обрадовался я возможности перевести разговор; эти бесконечные рассказы последних дней мне сильно утомляли, не давая толком выспаться. — Кажется, и дома уже видны…, — я привстал на скрипящей повозке, вглядываясь в выступающие из кружащегося снега темные коробки домов.
— Какой там! — Иван Васильевич рассмеявшись, махнул рукой. — Это еще не Москва. Голытьба да бродяги какие здесь селятся. Христарадничают… А до нее, родимой, еще верст семь-восемь отмахать придется.
Я вновь опустился в повозку. «Как и у нас, б…ь! Все как у нас! Ничего и никто не меняется… Там, значит, люди, а здесь…». Мимо нас проплывали вросшие в землю, покосившие избенки; едва возвышавшиеся над землей землянки. Одни были крыты кое-как наваленными мохнатыми еловыми лапами, другие темным подгнившим сеном. Это, действительно, была не Москва!
— А ляхам каким не сродственник он был? Слышал я от заморских послов про одного ляха, что тоже магометян страсть как мучить любил, — в задумчивости бормотал Иван Васильевич, не оставляя попытки разобраться с личностью графа Дракулы. — Надо бы у митрополита поспрошать. Он книжная душонка, знамо помнит…
Отмахав еще верст пять, царский обоз, наконец, подступился к предместьям огромного города и окунулся в оглушающий перезвон колоколов. Из сараюшек, избенок, изб выбирался народ, приветствовать возвращающее с победой войско. Охали и ахали молодухи и бабы, с любопытством разглядывая гарцующих всадников и улыбаясь молодцеватым ратникам с массивными мушкетами на плечах. Подслеповатыми глазами щурились на дорогу старики и старухи, что с клюками стояли у своих домишек. Толпы оборванных ребятишек, одетых кто во что горазд, стайками носились вдоль дороги, то и дело норовя что-то стащить.
— Ужо в стрелецкую слободку въедем, там и полюбуешься на жилье — былью моих молодцов, — через поднявшийся шум, гам донесся до меня голос царя. — Вот вооружим стрельцов твоими хитроумными пищалями и нам тогда сам черт не страшен. Сделаешь, княже, мне такие пищали? Сотенок десять для начала или лучше двадцать?
«Ого-го! У Вани-то губа не дура. Две тысячи мушкетов с кремневым ударным механизмом хочет получить. Интересно, а пулемет он сразу не желает… Я с это-то переделанного десятка едва не поседел, а тут две тысячи».
— Княже, — царь подсел ко мне ближе. — А не осталось у тебя того османского зелья, коим ты меня угощал. В сон клонит, а оно у тебя забористое. Выкушал, и сна ни в одном глазу.
Да, мне все же удалось сварить себе настоящий турецкий кофе! В условиях тяжелого путешествия и просто неподъемных цен на самый обыкновенный черный чай, горячее кофе оказалось для меня самым настоящим спасением. Я варил его едва не на каждом привале, сдабривая приготовленный напиток кое-какими специями, капелькой меда, и потом еще верст двадцать — тридцать, до следующего привала, блаженствовал. Не обошлось, правда, и без досадных эксцессов. На одном из привалов, когда я чуть отвлекся, какой — то проходящий мимо монашек полюбопытствовал, что у меня варится с таким необычным ароматом в котелке. Едва же он увидел это черную шипящую с желтоватой пенкой кофейную жижу, то вдруг начал визжать, как недорезанный подсвинок. Шпынь с огромным шнобелем, гееной огненной мне огненной грозил, всякими карами небесными. Боже, с каким удивлением я смотрел на этого визжащего и прыгающего вокруг моей чашки с кофе и брызжущего слюной! На его ор с обвинениями меня чуть ли не в колдовстве, сбежалось пол лагеря в доспехах с копьями и мечами. К счастью, все разрешилось благополучно, но с тех пор за мною, князем Ядыгаром, прочно закрепился образ непростого, якшающегося с едва ли не с чертями, человека. А мне-то что? И так уже странностей вокруг меня накопилось. Как говориться, одной меньше, одной больше… Мне же осталось только до иконы добраться, а там хоть потоп.
Трагическая случайность забросила Дмитрия Мелехова в далекое прошлое, в 1941 год, за несколько месяцев до одного из самых кровавых и жестоких периодов в истории нашей страны. Чувствуя себя брошенным в безжалостную пучину, и страдая от собственной беспомощности что-либо изменить, Дмитрий безуспешно пытается достучаться до руководства государства. Однако, маховик судьбы не так просто повернуть вспять и черная орда с запада, состоящая из миллионов солдат, тысяч танков и самолетов вновь наносит страшный удар по Советскому Союзу.
Картина из захолустного музея, оказавшаяся порталом, отправила Дениса Антонова на сотни лет в прошлое, в эпоху Петра Великого, поместив его в личину босоного мальца, Алексашку Меншикова. В поисках дороги домой он с головой окунулся в пучину жестоких испытаний, став для будущего российского императора надежным советчиком и верным другом. С легкой руки Дениса в русской армии появились скорострельные мушкеты и слезоточивые гранаты, а частью флота стал грозный броненосец с батареей пороховых ракет на вооружении.
Александр, гениальный аналитик, наследник вольного космического баронства, волей судьбы был выброшен в другую реальность и чужое тело. Его аватаром стал незнатный чистильщик туалетов в мире, где у власти находились маги-аристократы. Пытаясь "играть свою игру", главный герой столкнулся с "сильными мира сего". В смертельной игре он с трудом выжил, приобретя новые знания, способности и новый статус. Теперь он часть боярского рода Скуратовых, которые презирают его, считают позором рода и подумывают об "очищении" доброго имени рода. Однако Александр не собирается "поднимать лапки" и сдаваться без боя.
Это история не столько об удивительной судьбе бывшего рядового Красной Армии, сколько история о Великой стране. .
Вчера он был последним солдатом человечества, павшего жертвой своей собственной глупости под натиском чуждой цивилизации. Он, как и остальные люди, должен был пасть за Землю в сражении, но судьба распорядилось иначе. Теперь он, бывший пилот штурмового звездолета, в теле подростка в странном мире, похожем на его старый мир, но основанном на власти магически сильных боярских и дворянских родов. Он внешне другой, но внутренне все тот же. В нем, по-прежнему, живет неутоленная жажда мести чужим за гибель своего мира… Сможет ли он ее утолить, когда нет ни единого намека на дорогу домой? Посмотрим…
Путем проб и ошибок Колин пытается выстроить из аморфного, потерявшего всякую надежду, клана нечно новое. Он спотыкается, набивает себе и своим товарищам шишки, но упорно двигается вперед, увлекая за собой все новых и новых гномов и… людей. А то, что он помнит из прошлой жизни, стало ему подспорьем в непростом пути к обретению силы.
Николай, обычный подросток из необычной семьи. Из-за странного стечения обстоятельств попадает в другой мир, где попытается найти свое место и обрести простое человеческое счастье. Но подойдет ли оно ему? Примечания автора: Автор новичок и это его первое произведение. В произведении намеренно используется скудное описание, чтобы читатель сам представлял мелкие детали, погружаясь глубже в повествование.
Меня зовут… нет, не так. У меня много имен — в каждом народе и на каждом Небе меня называют по-разному. Вспомнить все свои имена невозможно, зато одно имя является для меня родным. Азраиль. Меня зовут Азраиль… и я когда-то был Богом. Точнее, человеком, что по силе своей достиг уровня семи Богов. Но я был наивен, когда верил в святость Богов. Наивен и глуп, и потому поплатился. Детьми, силой и всем, что ценил. Но теперь я другой. И пришло время создать своё Небо.
Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.
В одной далекой-далекой галактике появился один свежерожденный клон. Правда несколько несвойственного для данной галактики типа. Да и создатель клона эту далекую-далекую недолюбливает, да и в целом — все вышло странно и не так.
Авария на картинге перебросила сознание программиста и по совместительству гоночного фаната Михаила Шумилова, не сумевшего в свое время реализовать себя в автоспорте, в тело подростка-гонщика на несколько лет назад. Сможет ли он использовать знания о ближайшем будущем, чтобы менять ход событий, и чего достигнет в чемпионате F4 — нижней ступени гонок на автомобилях с открытыми колесами? Ведь от этого зависит и его будущее тоже. Мечта исполнилась, пусть и таким неожиданным образом. Теперь главное — не упустить полученный второй шанс.