Князь Владимир — создатель единой Руси - [43]
Источником формирования подобных географических представлений явилось энциклопедическое сочинение римского ученого-компилятора V в. Марциана Капеллы «О свадьбе Филологии и Меркурия», в котором можно прочитать, что «Меотийские болота» (Азовское море) являются «заливом Северного океана». Адам Бременский, по его собственному признанию, стремился в своих географических описаниях опереться на авторитет античной традиции, но не нашел упоминаний о Балтийском море ни у кого, кроме Марциана.
Итак, «Греция» Адама Бременского начинается сразу за Восточной Прибалтикой. Что же касается самого пути «в греки», то Адам, как мы видим, был убежден в существовании не речного, а морского маршрута из Балтики в Константинополь — в обход Новгородской земли и прямиком в Азовское море. Поэтому связать его известие с Волховско-Днепровским путем невозможно.
Сохранилось описание средневекового пути из Риги в Смоленск (договор 1229 г.). Согласно этому документу, после доставки товаров по Западной Двине, товары перегружались на телеги и сухим путем отправлялись в Смоленск. Здесь даже Западно-Двинский и Днепровский бассейны оказываются полностью замкнутыми водными системами.
По сообщению «Повести временных лет», Владимир, готовясь в 1014 г. совершить поход на Новгород, чтобы привести к покорности своего сына Ярослава, прекратившего платить «урок» Киеву, наказал своим людям: «Требите путь и мостите мост». Если даже прав Данилевский, полагая, что в данном случае автор летописи устами Владимира косвенно процитировал пророка Исайю: «И сказал: поднимайте, поднимайте, равняйте путь, убирайте преграду с пути»[20], — то все равно, пусть и чужими словами, летописец отразил реальное обстоятельство: чтобы попасть в начале XI в. из Киева в Новгород, требовались специальные инженерные мероприятия. Вообще, ни о каких плаваниях из Новгорода в Киев и Черное море летопись ни сообщает.
Не в силах подтвердить реальность Волховско-Днепровского пути и археология. В. Я. Петрухин формулирует ее выводы следующим образом: «По данным археологии, в IX веке основным международным торговым маршрутом Восточной Европы был путь к Черному морю по Дону, а не Днепру. С рубежа VIII и IX веков и до XI в. по этому пути из стран Арабского халифата в Восточную Европу, Скандинавию и страны Балтики почти непрерывным потоком движутся тысячи серебряных монет — дирхемов. Они оседают в кладах на тех поселениях, где велась торговля и жили купцы. Такие клады IX века известны на Оке, в верховьях Волги… по Волхову вплоть до Ладоги (у Нестора — „озеро Нево“), но их нет на Днепре»[21].
Византийский археологический материал также не подтверждает существования Волховско-Днепровского пути. Самые ранние византийские сосуды в культурных наслоениях Новгорода относятся к X в. (при том, что подобные им изделия не найдены ни в Киеве, ни в других крупных городах Руси), а византийские монеты IX–X вв. — редкость даже на берегах Днепра. В то же время только в Прикамье (на Балтийско-Волжском торговом пути) археологами найдено около 300 византийских монет. Само месторасположение древних новгородских поселений не ориентировано на связи с Днепром. За Руссой к югу (на Днепр) нет крупных поселений, зато к юго-востоку (Балтийско-Волжский торговый путь) выросли Новый Торг и Волок Ламский.
До недавних пор неизменным провалом заканчивались попытки современных энтузиастов преодолеть маршрут из Ловати к Днепру — большую часть пути от водоема к водоему их ялы и шлюпки транспортировали армейские вездеходы[22]. Участники экспедиция «Айфур» (1994) пришли к выводу, что «для северной части древнего пути из варяг в греки подходили только очень легкие суда». То есть не торговые ладьи. А ведь уровень воды в этих гидросистемах в IX–X вв. был ниже на 5 метров!
Наконец, путь на Балтику через Новгород и Ладогу просто лишен смысла, поскольку, повернув от верховьев Днепра к Западной Двине, путешественник сокращает маршрут в 5 раз.
Ю. Звягин, автор единственного на сей день комплексного исследования пути «из варяг в греки», подытоживает свои наблюдения следующими словами: «Собранные данные говорят о том, что в VIII–IX вв. нахоженного пути между Киевской и Новгородской Русью не было. Климат в это время был более сухим, реки — мельче и потому непроходимые»[23].
Положение начало меняться в Х в., когда из-за наступившего потепления и увлажнения речные системы Северо-Восточной Руси стали более многоводными. Однако и тогда путь по Днепру имел преимущественно внутреннее, а не транзитное значение. Международная же торговля осуществлялась из двух центров: Киева и Новгорода, постоянное сообщение между которыми (и не обязательно водное) наладилось не раньше XII в.[24]
И тем не менее путь «из варяг в греки» существовал, хотя официально никогда так не назывался. И пролегал он не по Волхову, Ловати и Днепру, а по речным долинам Рейна и Эльбы с дальнейшим выходом к верховьям Дуная, откуда путешественнику предоставлялось на выбор два направления: одно — к Верхней Адриатике с последующим плаванием вокруг Греции, другое — вниз по Дунаю. По этому пути с XVI в. до н. э. в Южную Европу попадал балтийский янтарь.
