Князь Шаховской: Путь русского либерала - [8]

Шрифт
Интервал

.

Д. И. Шаховской стал третьим ребенком в многодетной семье князя Ивана Федоровича Шаховского и его жены Екатерины Святославовны, урожденной графини Бержинской (7—1871). Она происходила из рода князей Долгоруковых и доводилась племянницей московскому генерал-губернатору князю Владимиру Андреевичу Долгорукову и шефу корпуса жандармов Василию Андреевичу Долгорукову>{33}. Судя по всему, сановные родственники матери не оказывали сколько-нибудь заметного влияния на юного Дмитрия, росшего и воспитывавшегося в совершенно особой атмосфере семьи Шаховских.

В «Автобиографии» (1913) Д. И. Шаховской писал: «Я — внук декабриста и всегда помнил это, сколько себя помню. И в рассказах моего отца, гвардейского генерала, но в душе своеобразного демократа, с особого рода свободомыслием, о моем деде, которого он никогда не видал, так как родился через пять месяцев после отцова ареста, кончившего ссылкой в Туруханске и сумасшествием б ссылке, а еще более в рассказах двух своих бабушек, молодевших в выражении своей ненависти к виновнику гибели дорогого им человека, я уже давно почерпнул непоколебимую веру в правоту либерального дела в России»>{34}.

Детство и юность Д. И. Шаховского прошли вдали от России, в Варшаве, где с 1866 года проходил службу его отец, командир лейб-гвардии уланского полка. В марте 1871 года в семью Шаховских пришло горе. От тяжелого нервного заболевания, будучи на лечении в Германии, скончалась Екатерина Святославовна Шаховская. Оставшиеся без матери, дочь и четыре сына, из них младшему Сереже не исполнилось и шести лет, а Мите было всего девять, глубоко переживали обрушившееся на них несчастье. Старшая дочь Наташа в двенадцать лет стала во главе домашнего хозяйства и отчасти взяла на себя заботу о воспитании четырех младших братьев.

Спустя десять лет, будучи взрослым человеком, Д. И. Шаховской в письме к отцу делился своими переживаниями: «История нашей семьи шла довольно неблагоприятно. Еще при жизни мамб, кажется, правильному развитию мешали материальные затруднения, а со смертью ее весь строй семейный совершенно разрушился. Семья была лишена женского начала, слишком мало стало проявляться в наших взаимных отношениях нежности и теплоты, все больше стали мы как бы стыдиться выражения своих чувств… Эти качества только могли бы сгладиться, если бы мы жили в «обществе», если бы на нас оказывала влияние семейная жизнь знакомых, если бы у нашей семьи было много общих семейных связей. Но мы жили в Польше, где нет русского общества, мы больше всего имели дело с поляками, с которыми ни у кого из нас не устанавливалось совсем хороших отношений»>{35}.

В силу служебных обязанностей И. Ф. Шаховской вынужден был находиться в разъездах, подолгу отлучаться из дома. Частыми были командировки в Санкт-Петербург, Брест-Литовск, а также за границу: в Пруссию и Италию. Забот по службе у Ивана Федоровича было «страшно много». Как-то будучи в Петербурге Иван Федорович писал: «Работа здесь гибель. Я едва могу найти время для сна, не более 4 часов в сутки, так что я порядочно утомлен». И. Ф. Шаховской был настолько «завален делами», что даже, как позже писал Сергей своему брату Дмитрию, «не только писать, но даже и читать не успевает твоих писем»>{36}.

Однако, находясь вдали от детей, Иван Федорович оставался заботливым, любящим отцом, непременно хлопотавшим по самым разным поводам — Юриных зубов, Сережиных уроков, Наташиного здоровья. Находясь в Пруссии, он писал домой: «Сереже лучше бы было заказать рубахи… дюжину. Надобно ему также галстук и шляпу. Закажи… пальто зимние для всех троих, воротники могут пойти старые»>{37}.


Варшавский период оставил заметный след в жизни Дмитрия Ивановича Шаховского. Столицей Царства Польского или Привислинских губерний являлась Варшава, которая к концу XIX века стала крупнейшим европейским городом. Непосредственно в самой Варшаве на период приезда семьи Шаховских, согласно статистическим данным, проживало 251,6 тысячи человек, а в 1870 году — 264,5 тысячи человек. После Петербурга и Москвы Варшава занимала первое место среди городов Российской империи, из которых наиболее многолюдные едва ли достигали половины ее населения. Она даже превосходила многие столичные города Европы, как, например, Брюссель, Копенгаген и Стокгольм, а также Прагу, Флоренцию, Дрезден и Мюнхен.

После восстания 1863 года в Царстве Польском произошли заметные изменения. Когда восстание еще находилось в полном разгаре, в правительственных кругах России обсуждалась мысль если не о даровании Царству Польскому особой конституции, то о введении в нем особого областного представительства в форме провинциальных штатов. Задуманные бывшим министром внутренних дел Н. А. Милютиным и его ближайшими сподвижниками Ю. Ф. Самариным и князем В. А. Черкасским коренные социальные реформы в области крестьянского вопроса, учебной и духовной сфер должны были в случае удачного осуществления предоставить Польше больше автономии. Но эти замыслы оказались далеки от реальности.

В декабре 1866 года после подавления восстания Царство Польское было разделено на 10 (вместо 5) губерний и 84 уезда, причем в них были образованы все местные учреждения по типу имперских. В 1867 году был упразднен государственный совет Царства, затем административный совет, правительственные комиссии и другие центральные учреждения в Царстве Польском с подчинением местных по каждому ведомству управлений имперским министерствам. В 1874 году уничтожено звание наместника, а в 1876 году была упразднена собственная Его Величества канцелярия по делам Царства Польского, в 1881 году закрыт был и главный комитет. С этим вместе стерлись последние следы былой административной автономии Польши и самое название Царства Польского исчезло из официальных актов, замененное вновь изобретенным названием Привислянского края.


Еще от автора Алексей Владимирович Лубков
Михаил Катков. Молодые годы

Имя выдающегося русского мыслителя, публициста и просветителя Михаила Никифоровича Каткова (1818–1887), одного из основателей политической журналистики, издателя популярных и уважаемых в Отечестве и за рубежом «Русского вестника» и «Московских ведомостей», давно привлекает внимание исследователей. Особый интерес вызывают годы становления его личности, время, когда человек делает внутренний выбор, обретает себя. Читатель имеет возможность познакомиться с миром мечтаний, романтическими привязанностями и кругом друзей и товарищей М. Н. Каткова.


Рекомендуем почитать
Георгий Димитров. Драматический портрет в красках эпохи

Наиболее полная на сегодняшний день биография знаменитого генерального секретаря Коминтерна, деятеля болгарского и международного коммунистического и рабочего движения, национального лидера послевоенной Болгарии Георгия Димитрова (1882–1949). Для воссоздания жизненного пути героя автор использовал обширный корпус документальных источников, научных исследований и ранее недоступных архивных материалов, в том числе его не публиковавшийся на русском языке дневник (1933–1949). В биографии Димитрова оставили глубокий и драматичный отпечаток крупнейшие события и явления первой половины XX века — войны, революции, массовые народные движения, победа социализма в СССР, борьба с фашизмом, новаторские социальные проекты, раздел мира на сферы влияния.


Дедюхино

В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.


Школа штурмующих небо

Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.


Есенин: Обещая встречу впереди

Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.


Рембрандт

Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.


Жизнеописание Пророка Мухаммада, рассказанное со слов аль-Баккаи, со слов Ибн Исхака аль-Мутталиба

Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.


Алексей Толстой

Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.