Князь Шаховской: Путь русского либерала - [15]
В оценке Шаховского все эти студенческие дебаты представлялись как «кой-какие недоразумения между партиями». Однако он активно интересовался тем, что происходило в студенческой жизни и, в частности, проектом новой студенческой организации, которая должна была строиться по принципам товарищества наподобие корпораций. Основным принципом товариществ организаторы хотели утвердить связь между собою лиц, окончивших вместе гимназию, например, товарищество смолян и т. д. Однако идея эта находилась в первоначальной стадии разработки и подробности проекта практически были неизвестны. Хотя большинство студентов относилось к нему явно недоброжелательно. Д. И. Шаховской, по его собственному признанию, сначала так же отнесся к проекту, но затем переменил взгляд>{64}.
Помимо участия в жизни собственно студенческой, Митя довольно усердно занимался наукой. Он составлял, например, лекции Дювернуа и Всеволода Миллера по истории Ассирии и Вавилона, писал у Н. С. Тихонравова сочинение о «Домострое», увлекался, как и все первокурсники филологи и юристы, ясным изложением английской философии на лекциях Троицкого, хотя нельзя при всем этом утверждать, что он «много почерпал из того источника мудрости, которым приходилось питаться».
«Едва ли не больше всех этих лекций» он выносил из участия в живом студенческом кружке, собиравшемся еженедельно в доме студента-юриста Цемша и состоявшем главным образом из бывших учеников пятой московской гимназии. Членами кружка были, в частности, ставшие потом известными Москве С. Г. Смирнов, Н. Н. Хмелев, деревенский сосед Д. И. Шаховского, Г. А. Пагинский и др. Это был, главным образом, литературный кружок, где читались и обсуждались написанные студентами рефераты по научным и философским вопросам. Политики они «почти не касались». Сам Д. И. Шаховской, например, для литературного кружка писал сочинение по истории Греции. Но и эти занятия не могли полностью удовлетворить его. Как-то в письме к М. С. Громеке он заметил о кружке: «…ничего особенно хорошего в нем нет. Есть несколько очень умных и знающих людей — вот и все»>{65}.
Политической жизнью и ее отзвуками в университете Митя жил гораздо более, чем научными интересами. В сентябре 1880 года студенты Московского университета обратились к А. А. Сабурову с петицией, смысл которой сводился к требованию признания широких корпоративных прав студенчества. Нарастающая волна сходок достигла своего апогея 5 декабря 1880 года. В этот день во дворе университета собралось более 400 студентов, которые пришли с требованием вернуть исключенных товарищей. Ректор Н. С. Тихонравов отказался выйти для переговоров и вызвал полицию. Николай Саввич Тихонравов, кстати сказать, был профессором русской литературы. Его лекции внесли определенный вклад в науку, были напечатаны, но на студентов они особого впечатления не произвели. Так, П. Н. Милюков, вспоминая о студенческих днях в Московском университете, писал о Тихонравове, что он «читал по старым запискам, довольно монотонно, и шепелявил»>{66}.
Возвращаясь к событиям 5 декабря 1880 года, следует сказать, что полиция арестовала 405 человек — участников студенческой сходки: 394 студента и 11 посторонних препроводили в Бутырскую тюрьму, где они провели одну ночь. Дальнейших административных последствий этот арест не имел. В тюрьме оказались 19 студентов историко-филологического факультета, среди которых был первокурсник князь Д. И. Шаховской. Эти события не только не оставили какого-либо тяжелого следа в душе молодого человека, но, наоборот, он даже с удовольствием о них рассказывает. В «Автобиографии» Шаховской вспоминал: «Московским студентом попал я в первый раз и в тюрьму, впрочем, на одну только ночь. От университета отвели нас, целую сходку, собравшуюся перед квартирой ректора и не разошедшуюся по требованию полиции, в Бутырки, и там, в новом еще помещении, незапертые по камерам, провели мы в одушевленных беседах и в пении так красиво звучащих теперь в моей памяти песен хорошую, веселую, бодрящую ночь…»>{67} Из опасений, как бы волнения не приобрели еще более бурный характер, занятия в университете были прекращены до января 1881 года.
Пребывание в Московском университете для Дмитрия связано с определенным мироощущением и переживаниями личного характера, выраженными в попытках теоретического конструирования своего «круга» и «дома». В одном из писем к учителю, датированном 3 сентября 1881 года, Митя изливает свои душевные переживания: «Однако у меня нет круга своего в каком-то отношении? У меня нет круга своего, который был бы мне дан рождением и жизнью в нем в детстве. Но у меня есть другой круг, который мой вследствие моей теперешней жизни в нем. Это круг студенческий. Я в нем почти исключительно и вращаюсь — и он действительно для меня самый близкий, дорогой круг».
Будучи человеком общительным по натуре, Д. И. Шаховской не мог довольствоваться «своим кругом» и стремился его расширить, находясь в постоянном поиске новых друзей и общения. Он был как «турист, поехавший проветриться после года кабинетной жизни и, как англичанин, положивший себе непременной обязанностью осмотреть все «достопримечательные»… вещи…». Сближение с самыми разнообразными слоями студенчества было для него просто «необходимое дело». Своему учителю он неоднократно указывал и даже подчеркивал: «…я хочу быть близким ко всякому
