Князь Никто - [50]

— Я вернусь через пару часов, — Вилим повесил на плечо большую хозяйственную сумку. — Нужно пополнить запасы продуктов, раз уж нас здесь теперь двое. Чтобы когда я вернусь, этого твоего хлама в доме не было.

Он обвел меня осуждающим взглядом с ног до головы. Точнее, мою одежду, конечно.

— Съесть можешь все, что найдешь, — уже от самых дверей сказал он. — Тольку куру не трогай, она, кажется, испортилась.

Дверь захлопнулась. Я остался в хоромах Вилима один. Послушно содрал с себя шмотки Пугала. Еще раз посмотрел в зеркало на свои пугающе торчащие ребра и тощие руки и ноги. Да уж, это тело реально надо откормить, Вилим абсолютно прав. Выгляжу я так, словно меня ветром должно сносить, в чем только душа держится.

Чугунная ванна на гнутых ножках была размером с небольшой бассейн. Не знаю уж, кому раньше принадлежали эти хоромы, но удобства были достойными даже дворянской усадьбы.

А вот подогрев воды уже явно был работой Брюса. Старая печь была разобрана, и вокруг трубы сооружена загадочная конструкция, похожая на странной формы ведьмин котел. Я повернул латунный вентиль в форме морской раковины, и из раструбы действительно полилась горячая вода. Похоже, алхимия — не такая уж и бесполезная дисциплина, как ее пытался представить Вилим!

Сколько я плескался, даже не знаю. Вода остыла, я добавил еще горячей, потом остервенело тер себя мочалкой, щеткой и скребком, поливая кожу жидким мылом. Страшно хотелось смыть с себя грязь и запах трущоб и многочисленные пятна от укусов всяких паразитов.

Когда я понял, что отмылся уже до скрипа, и если тереть себя мочалкой и дальше, то я начну сдирать с себя кожу, я выбрался наконец–то из ванной и завернулся в халат. Разумеется, он был мне велик и волочился по полу. Все–таки ростом наследник Брюса был много выше, чем тот же Пугало.

Я отрезал себе здоровенный пласт хлеба, положил на него кусман жирной ветчины и набулькал в кружку молока из бутылки. Забрал все это с собой в свою комнату и взгромоздился на табурет рядом с подоконником. Блаженно пережевывая еду лениво смотрел на улицу. И мысли мои блаженно блуждали где–то между «когда доем этот бутерброд, надо будет сделать еще один» и «надо бы дойти до кровати, если усну на табурете, упаду на пол».

Но сытое и сонное блаженство продлилось недолго. Ровно до того момента, когда я понял, что человек, который стоит сейчас на крыльце аптеки Брюсов мне вполне знаком. Правда, сейчас на нем не было темного плаща и полумаски, но не опознать младшего князя Вяземского все равно было трудно.

Первая мысль была о том, что он меня все–таки выследил. Я скатился с табурета и спрятался под подоконник. Потом понял, что ерунда это все, ему с ярко освещенной улицы меня все равно не видно. И снова выглянул в окно.

Если Вяземский искал здесь меня, то делал он это довольно странно. Разве что проследил, что я пришел куда–то в этот район и сейчас расспрашивает хозяев разных заведений, вот и аптеки в том числе…

Внутри аптеки он пробыл недолго, не больше минуты. Вышел из нее не один, а в сопровождении высокого старика с шапкой седых кудрей, на вид типичного еврея, значит Брюсам ни с какого боку не родственником. Возможно, за прилавком работает. Или лекарства готовит…

Общались они так, будто были знакомы. Причем старику Вяземский не нравился, но он очень успешно это скрывал за вежливой и понимающей улыбкой. Они перебросились несколькими фразами, которые я не услышал. Потом перешли улицу и скрылись в подворотне дома Вилима. Пошли во внутренний двор посекретничать?

Я подобрал полы халата, чтобы не споткнуться, и дошлепал босыми ногами до столовой, часть окон которой выходило во внутренний двор. Осторожно, сдвигая буквально по миллиметру, отодвинул шпингалет. Приоткрыл небольшую щель…

— …только эти карты очень надежно спрятаны, — вполголоса сказал аптекарь.

— Но эти карты существуют? — Вяземский, от волнения или возбуждения, говорил явно чуть громче, чем собирался.

— Вне всяких сомнений, — голосом, не терпящим никаких сомнений, сказал аптекарь.

У меня немного отлегло от сердца. Вяземский здесь был вовсе не по мою душу, во всяком случае пока.

— Я плачу тебе немало денег, чтобы ты добыл мне эти сведения, — сказал он.

— Уверяю вас, я прилагаю все возможные усилия, — голос аптекаря звучал слегка осуждающе. Мол, он занимается опасным и неблагодарным делом, а его еще и попрекают какими–то там презренными деньгами. — Мне удалось довольно много узнать о поместье Пятая гора. Сегодня вечером я отправлю вам с посыльным бумаги, ваша светлость.

— Но я уже был в Пятой горе! — воскликнул князь. — Там ничего не осталось, кроме жалкой кирпичной коробки! И все изрыто, наверное, на метр вглубь. Тебя точно не водят за нос?

— Вы просто не знали, где именно нужно искать, — мягким тоном преподавателя изящной словесности в школе для умственно–отсталых детей проговорил аптекарь. — Видите ли… Яков Брюс оставил множество зашифрованных подсказок–ключей к своим тайникам. Большую часть из них я уже нашел, дело осталось за малым. Заполучить точную карту и составить верный план. Бездумно раскапывать землю и крушить стены в поисках сокровищ — глупо, недальновидно, а главное — бесполезно.