Князь мира - [56]
- Какой вышел мужик этот Недотяпа, Мироныч, скажи пожалуйста! - вывела барыня Никиту Мироныча из размышлений. - А мне соседи все уши прожужжали -упрекают за излишнюю строгость! Сами себя, говорят, бьете палками по кошелю! А, Мироныч?
- Неразумное слово! - качнул головой староста.
- Дураки! Дворяне, а… дураки! Я им всем так говорю! А ну-ка расскажи, Мироныч, теперь все по порядку, - откинулась барыня в кресло, - мне теперь все знать интересно!
И так и эдак повертывал Никита Мироныч, рассказывая барыне про Недотяпу…
Конечно, о том, что у него случилась в счете большая прошибка, он даже глазом не моргнул, весь рассказ свой он напрямил к мысли, что барыне есть еще чем гордиться потому, что из среды ее мужиков вышел новый святой. Рысачиха слушала его терпеливо, перекладывая во время рассказа из красного платка в свой шелковый золотые, и блеск их путал у старосты слова со слюной, Никита Мироныч часто хватался за грудь и как бы задыхался от большого волненья…
Никиту Мироныча во время рассказа даже бросило в пот, поднял он свой красный платок, который барыня откинула в сторону, переложивши из него золотые, и с последним словом, отвернувшись ради приличия от барыни, вытер горевшее после жаркой бани лицо.
- Так… та-ак, - протянула барыня, строго глядя на старосту, - так, только ты это, Мироныч, оставь про себя! Для себя оставь!
Никита Мироныч положил платок за пазуху и снова вытянулся палкой.
- Ты, Мироныч, умный, честный мужик и потому глупостей мне не болтай!
- Слушаю, барыня, - заморгал, не понимая, староста.
- Как это такое - святой? Мужик - и святой?.. Что ты, Мироныч! Во святых мужиков сроду-родов никогда не бывало: посмотри на иконы!.. Кто на них изображен, в особенности на чудотворных?..
- Правильно, барыня матушка, простите меня, дурака, - тихо ответил Никита Мироныч.
- Ты, Мироныч, неглупый мужик, а говоришь несуразность, спросил бы уж тогда у отца Ермолая, когда ничего не понимаешь!
- Беспременно, матушка барыня, справлюсь, - поклонился староста.
- Теперь что тебе батюшку беспокоить. Я тебе говорю! Запомни: мужик может быть чертом, но не святым! - поводила барыня пальчиком перед старостой.
Никита Мироныч еще ниже опустил в знак согласия голову и думал про себя, что выпало ему мудреное утро, за которым дня не видать, и что разговор у него с барыней не клеится, что ни скажет - все невпопад, правильно барыня разъяснила, что черт, хотя сам Никита Мироныч видел венчик своими глазами, хотя и с тусклятинкой и не страсть какого размера.
"Пого-оди, святой черт! Подо-ожди: придешь еще раз - я тебя поверну по-другому… Цацы да вацы с тобой размазывать не буду, а прямо… на конюшню… или опять к егерям!"
- Ты это, Никита Мироныч, запомни и другим расскажи! Такие мысли очень вредны народу!
- Глупость наша, матушка барыня, - переминался староста как на иголках.
- Теперь слушай по делу: пока ты тут рассказывал про эти венцы, я пересчитала - не страсть какая сумма, деньги всегда больше на глаз и меньше на счет; по первой закладной все же внести часточку процентов, пожалуй, и хватит, а на носу, Мироныч, - вторая! Решила я, имея на глазах Недотяпин пример, пример очень-очень хороший, списать калеких всех и убогих с барщины на вольный оброк: пусть ходят по святым местам и тоже барыне хоть кой-чем послужат!.. Ох, Мироныч, закладные меня в разор одолели!
- Закладные, матушка-барыня, как лошади перекладные: одну загонишь, на другой поезжай. Мудро, матушка барыня, решили! Соломон и то так не решит, -поклонился Никита Мироныч в ноги и поцеловал кончик капота.
- Экономия будет, Мироныч: во-первых, с хлеба долой, а во-вторых… во-вторых… душеполезное дело… впрочем, Мироныч, и молодых тоже жалеть нечего: лентяи!
- Лентеплюхи!
- Усиль-ка, Мироныч, порцию, я теперь вижу, что нищий и то дороже стоит, чем самый хороший мужик!
- К порке да к корке, матушка барыня, народ наш привышен!
- Решенное дело: завтра же с утра наряди мужиков и вычитай им все это понаставительней да построже, а главное - разъясни Недотяпин пример, как я тебе говорила. А кто будет моргать, того на конюшню… дери теперь без малой уступки!.. Нищий куда, оказывается, выгоднее мужика!
Никита Мироныч попятился от барыни к двери, а Рысачиха поднялась, и еще круче вздынулась у нее под нежным шелком могучая грудь, четко проступили на материи пупырышки крепких сосков, как и в самом деле на часах два фланговых солдата.
- Без сумления будьте, матушка барыня, - шептал Никита Мироныч.
- Аленка-а! - крикнула барыня. Аленка впорхнула синицей и встала на носочки. - Проводи Мироныча. Иди, Мироныч, иди, - протянула ему барыня в знак особой милости руку на глазах у Аленки и зашумела шелковой бурей на половину к майору…
*****
- Ну… как?.. Сказал, Никита Мироныч… Сказал, хто к тебе приходил?..
Никита Мироныч оглядел тупым глазом Аленку и махнул рукой:
- Ничего мы не понимаем!
- Да ведь ты же говорил!
- Да и теперь говорю… а барыня вот разъяснила!
- Чего разъяснила? - передохнула Аленка.
- …Черт приходил! Вот кто!
- Да ты ж, Никита Мироныч, говорил, что святой!
- И сейчас говорю: святой черт!.. Святой черт, душа Аленушка, к нам приходил!
С каждым годом творчество Сергея Клычкова завоевывает все большее признание читателей. После выпуска первых поэтических сборников «Песни» (1911) и «Потаенный сад» он примыкает к новокрестьянскому направлению, во главе которого были Н. Клюев и С. Есенин. С большим мастерством Клычков разрабатывал мотивы русской песни и сказки. В 1937 году он был незаконно репрессирован, и его самобытная поэзия и проза на многие десятилетия были преданы забвению. В настоящую книгу вошло лучшее из поэтического наследия С. Клычкова.
Проза русского советского писателя С. А. Клычкова (1889- 1940) связана с гоголевской традицией совмещения реального и фантастического планов - это создает в романах "Сахарный немец", "Князь мира" и др. атмосферу гротескно-сказочного быта, в котором действуют его излюбленные герои - одинокие мечтатели, чудаки, правдоискатели.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Проза С.Клычкова (1889-1940) сказочная по форме, пронизана народно-поэтическим восприятием мира. Он пишет о самобытности, природной одаренности крестьянина старой Руси, языческой стихии его воображения. Критика 1920-30-х годов сравнивала прозу писателя с творчеством Гоголя, Лескова, Мельникова-Печорского.
Михаил Михайлович Пришвин (1873-1954) - русский писатель и публицист, по словам современников, соединивший человека и природу простой сердечной мыслью. В своих путешествиях по Русскому Северу Пришвин знакомился с бытом и речью северян, записывал сказы, передавая их в своеобразной форме путевых очерков. О начале своего писательства Пришвин вспоминает так: "Поездка всего на один месяц в Олонецкую губернию, я написал просто виденное - и вышла книга "В краю непуганых птиц", за которую меня настоящие ученые произвели в этнографы, не представляя даже себе всю глубину моего невежества в этой науке".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Короткий рассказ от автора «Зеркала для героя». Рассказ из жизни заводской спортивной команды велосипедных гонщиков. Важный разговор накануне городской командной гонки, семейная жизнь, мешающая спорту. Самый молодой член команды, но в то же время капитан маленького и дружного коллектива решает выиграть, несмотря на то, что дома у них бранятся жены, не пускают после сегодняшнего поражения тренироваться, а соседи подзуживают и что надо огород копать, и дочку в пионерский лагерь везти, и надо у домны стоять.
Эмоциональный настрой лирики Мандельштама преисполнен тем, что критики называли «душевной неуютностью». И акцентированная простота повседневных мелочей, из которых он выстраивал свою поэтическую реальность, лишь подчеркивает тоску и беспокойство незаурядного человека, которому выпало на долю жить в «перевернутом мире». В это издание вошли как хорошо знакомые, так и менее известные широкому кругу читателей стихи русского поэта. Оно включает прижизненные поэтические сборники автора («Камень», «Tristia», «Стихи 1921–1925»), стихи 1930–1937 годов, объединенные хронологически, а также стихотворения, не вошедшие в собрания. Помимо стихотворений, в книгу вошли автобиографическая проза и статьи: «Шум времени», «Путешествие в Армению», «Письмо о русской поэзии», «Литературная Москва» и др.
«Это старая история, которая вечно… Впрочем, я должен оговориться: она не только может быть „вечно… новою“, но и не может – я глубоко убежден в этом – даже повториться в наше время…».