Князь Довмонт. Литва, немцы и русичи в борьбе за Балтику - [20]

Объяснить «социальную революцию» традиционными причинами невозможно. Почему у балтов тысячу лет сохранялся родовой уклад, а в течение нескольких десятилетий он разрушился? Можно предположить в качестве причины влияние соседей – немцев и русских, поляков и скандинавов. Такая концепция хорошо укладывается в теорию социального диффузионизма, но при ближайшем рассмотрении становится понятна ее нелепость. Получается, что новый общественный уклад зарождается в каком-то одном очаге, а затем распространяется на варварскую периферию? Это вариант европоцентризма для Запада или китаецентризма – для Востока. Но история сложнее прямолинейных схем. К тому же они подспудно подталкивают к мысли о высших и низших, полноценных и неполноценных народах. С точки зрения политики – идеальная схема. С точки зрения науки – безграмотная, ибо доказательств интеллектуального превосходства одних народов над другими не было и нет. У народов есть разный возраст, но это совсем другое.

Тогда почему литовцы «вышли из спячки» и за несколько десятилетий сделали то, чего не могли за целый миллениум? Просто друг на друга наложились сразу два процесса: социальный и этнический, но этнический взрыв был первопричиной социальных изменений. За тысячу лет до эпохи Миндовга и Довмонта никаких литовцев не было, были балты. Новый народ родился в XII веке в результате «пассионарного дрейфа» из Руси. Этот народ выбрал для себя модель социального поведения, оглянувшись по сторонам и увидев, что происходит у соседей. Довмонту посчастливилось жить в эту грозную эпоху перемен.

5. Приход татар и этническое смещение

По письменным источникам мы вообще ничего не знаем об этой эпохе. Есть смутные упоминания литовских набегов. Они собраны в монографии В. Т. Пашуто о начале Литовского государства, упоминания о них находим у В. Н. Татищева, Н. М. Карамзина, С. М. Соловьева… Но они мало что могут дать современному историку. Мы не знаем имен предводителей литовских набегов, не знаем, в чьих интересах эти набеги производились и чего литва хотела достичь. И вообще, литва ли это? В. Т. Пашуто убежден, что налеты производились «балтийскими варварами» по собственному почину. «Литовские набеги идут на Торопец (под 1223 г.), Старую Русу (под 1224 г.), Торжок и Торопецкую волость (под 1225 г.) с отходом через Усвят; на Любно, Мореву, Селигер (под 1229 г.) и вновь на Старую Русу с отходом на Торопец и Клин (под 1234 г.)», – перечисляет автор (см.: Образование Литовского государства. Часть 1. Источники. Гл. 1. Русские и литовские летописи). Но дело, кажется, в другом. Смоленские князья теряют гегемонию и борются с Суздалем за контроль над Новгородом. Суздальские войска захватывают смоленский Торопец, а литва пытается его отбить. Смоляне для литвы – те же кривичи, что и полочане, только живут восточнее. Это – новые повелители. А сами походы – дело выгодное: есть добыча и есть где удаль проявить. Вот в этих-то походах, по нашему мнению, и выдвинулся отец Довмонта.

Непонятно, как бы развивались взаимоотношения русичей и литвы в дальнейшем, но зимой 1237/38 года монголы ударили на Рязань и Залесскую Русь, после чего вторглись в Новгородскую землю, разорили Торжок, повернули на юг, прошли через пару окраинных районов Смоленщины и подвергли разгрому лесную землю вятичей, взяв напоследок их столицу Козельск. В 1239 году новые отряды монголов разграбили Муромскую землю и восток Суздальской.

На русичей этот набег произвел ошеломляющее впечатление. Рязань была разгромлена полностью. Во Владимиро-Суздальской Руси пострадало несколько крупных городов, в битве на реке Сить погиб великий князь Юрий II, в ходе военных действий пали все его сыновья. Бояре, дружинники, простые смерды бежали кто куда. Уходили в Новгород и Смоленск, в Чернигов и Галич. В этом последнем княжестве осели на некоторое время черниговские князья и даже документально зафиксировано присутствие одного рязанского боярина, бежавшего от татар.

В 1239–1240 годах монголы приходят на юг Руси, уничтожают Переяславль-Южный и Чернигов, берут и окончательно вырезают Киев, и без того превратившийся в руину за время русских усобиц, а затем идут на Галичину и Волынь. Эти последние земли пострадали во время нашествия не сильно. Через них монголы двинулись в Малую Польшу, Силезию, Моравию, Венгрию. Зато Черниговщина была разорена даже радикальнее, чем Рязань, и лет через десять уже прекратила существование как политическое целое. Ее последние князья спасались в лесных дебрях, где находился город Дебрянск (современный Брянск), и пытались оттуда управлять остатками Черниговщины.

Великие князья Владимирские сумели договориться с монголами и обрели относительную безопасность на условиях подчинения великому хагану и выплаты дани. Поэтому многие черниговцы уходили в междуречье Оки и Волги. Но не только. Второй поток миграции шел на Смоленск и Полоцк. Русичи повторно заселяли эти земли и, похоже, именно теперь стали преобладать над литовцами численно. Но беженцы были политически дезорганизованы, а литовцы, наоборот, переживали период подъема. После татарского нашествия князья литвы начинают играть всё более самостоятельную роль.