Князь Диодор - [59]

— Ты уверен? — зачем-то спросил батюшка.

— Так вот почему ты искал то, что барон мог там оставить, — усмехнулся Дерпен.

По-видимому, он перевел эту фразу с ибрита, чуть не основного языка южных восточников на рубежах Империи, она звучала не очень правильно даже на рукве, если бы ее перевести на фериз, она и вовсе утеряла смысл.

— Даже если ты признал в нем латентного мага, как же ему удалось?..

— Если у него был кто-то, кого он нанял и кому приказал следить за нами, особливо за нашими переговорами, князь… — Густибус задумался. — Хотя магическое дистантное подслушивание, это сложный трюк, но все же возможный… — И маг зачастил, словно кто-то мог его прервать в любое мгновение. — Так вот, если кто-то уже зарядил заклинание, тогда самому барону достаточно было всего лишь поставить магический маяк, всего лишь воткнуть его в любое место, сколько-нибудь интересное наблюдателю… А еще лучше, навести на помещение, где многое происходит, штуки три таких маяков, и тогда все это место будет не то что прослушиваться, но и просматриваться.

— Наша гостиная, например, — буркнул Дерпен.

— Ага, — сказал батюшка, — и все же подсматривать лучше даже для вас, магов, чем просто слышать?

— Есть специалисты, которые читают по губам, — не понял его Густибус, — поэтому следить за тем, кто что сказал, можно и глазами.

— И как же он сумел поставить маячки? — опять спросил батюшка. Он сейчас помогал князю сохранить лицо, задавая слишком уж глупые вопросы. — Ты сколько насчитал, Густибус?

— Три штуки, два довольно четких, третий, пожалуй, я бы не нашел, если бы не смотрел уже очень внимательно. Первый, как обычно, для подглядывания, он поставил так называемым заведенным заклинанием в потолок, чуть в стороне от свечной подвески. Второй, обеспечивающий возможность слышать все, в гостиной произнесенное, вклеил в подлокотник кресла, куда складывал шпагу со шляпой. Третий… Нет, пожалуй, я неправильно понял, барон не замаскировал его так удачно, а просто у него не хватило сил, чтобы с этим третий маячком справиться — все же выучки подлинной у него нет. Но он это сделал, когда разговаривал с нами… — Густибус чуть усмехнулся. — По тому, как он это ловко, не глядя, сделал, чувствуется, что он проделывал такой трюк довольно часто, вероятно, против конкурентов. Поставил он его, когда провел рукой над картиной с битой на охоте дичью, что висит в углу.

— Так что же, — удивился батюшка, — ему достаточно посмотреть куда-нибудь, провести рукой, и все, маячок готов?

— При этом еще нужно задействовать заклинание, — Густибус чуть замялся, — что-то определенное думать и чувствовать, концентрировать волю и энергии, причем, желательно, на разных уровнях сознания… Впрочем, как я слышал, коммерческие и дикие маги накладывают на человека такое заклинания заранее, их остается только задействовать, а это уже гораздо легче, с этим, бывало, и обычные люди справлялись, если имели к тому охоту. — Он чуть помолчал, еще раз проверяя свои впечатления от того, что по этому поводу сам же сказал. — Но барон, как я сказал, не обычный человек, у него это хорошо получилось.

— Ты вот что, Густибус, — сказал князь медленно, жалея, что тут присутствует Атеном, но избавиться от него было бы невежливо, к тому же, он мог еще понадобиться. — Ты ничего с этими штуками не делай пока, не глуши их, не снимай, оставь все, как есть.

— Какая удача, что богатство и родовое влияние не сделали его еще одним магом, — сказал батюшка.

— Он и так банкир изрядный, — сказал Атеном, — а скоро станет еще и влиятельным.

— Когда получит привелегии, оговоренные фальшивым договором короля, — добавил Дерпен.

— И все же, откупщину, даже если мы и потерпим поражение, допускать нельзя, — высказался батюшка Иона.

Атеном снова сказал, поднимаясь и чуть-чуть, вежливо, в сторону зевая от усталости:

— Вы мало что сможете сделать, если потерпите поражение. — При этом глаза его довольно тоскливо смерили потоки воды, которые заливали забранные переплетом окна.

— Шевалье д'Ош, — сказал князь, — у тебя есть возможность проследить за тем, чтобы виконт Оприс прислал нам весь журнал следователя Морштока, целиком, а не отдельные какие-либо его части?

— Завтра же займусь этим, — сказал куртье, и лишь тогда стало видно, насколько он устал.

Густибус неуверенно предложил:

— У нас есть еще несколько свободных комнат, Атеном. Ты бы мог остановиться тут на ночь, это никому не помешает.

Куртье мельком посмотрел на князя, Диодор медленно кивнул. И Атеном позволил себе уговорить, правда, тут же попробовал изобразить и выгоду такого положения дел, потому что тогда он с Дерпеном для охраны мог бы поутру сразу отправиться в канцелярию… Князь прервал его:

— Еще для верности Стыря с собой возьмите. И лишний боец, и лучше будет ему с поручениями приучаться тут бегать, а не мальчишке этому. Креп пусть только переводит для него, если возникнет в том надобность.

— Все же, — заговорил Атеном, начиная продумывать ситуацию, — будет лучше, князь, если ты при этом станешь выдавать ему записки, адресованные в учтивой форме тому, к кому его посылаешь.

— Да знаю я, — сказал князь.