Княгиня Ольга - [25]
Княгине Ольге нравились олеандры — розовые и белые цветы кустарника; в императорском саду они были затейливо подстрижены и будто опахивали струями горького миндального запаха. Княгиня потянулась и сорвала веточку с розовыми цветками, вдыхая их аромат. Привычно сравнила: «В Киеве у нас нет таких…».
— Гунны шли конницей, и она была непобедимой… Гунны захватывали земли на Дунае, и послы Феодосия прибыли в город Марг, где заключили мир с Аттилой, обязуясь выплачивать ему каждый год семьсот фунтов золота…
Княгиня Ольга ахнула про себя, но внешне ничем себя не выдала.
— Но гунны продолжали нападать на города империи. Осадные орудия ему строили пленные римляне, и эти орудия разбивали даже крепкие стены… Аттила двинулся на Константинополь…
Это было знакомо княгине Ольге — сколько она себя помнила, столько на город Киев шли бесконечные нашествия… А еще прежде Псков… И тоже осада…
— Аттила взял города Филиппополь, Аркадиополь, наконец фракийский Херсонес, где была разбита армия императора… Аттиле по мирному договору заплатили шесть тысяч золотом, обязались платить уже две тысячи золотом каждый год…
«После семисот — много», — привычно отметила про себя княгиня Ольга.
— И две тысячи фунтов золота ежегодной выплаты на будущее… Аттила постоянно угрожал Константинополю и императору, так что евнух его стал подговаривать Феодосия организовать убийство Аттилы…
Княгиня Ольга внимательно посмотрела на толмача. Тот понял ее немой вопрос и утвердительно кивнул: «Да, да, это было намерение, но вот — в хрониках двора осталось и это известие…».
— Аттила хотел породниться с семьей императора, но Феодосий вскоре умер, а потом и Аттила, разгромленный прежде полководцем Аэцием…
Гунны проходили через наши земли, и русы были воинами у Аттилы — это княгиня Ольга знала.
«Императору Феодосию удалось откупиться от гуннов, но Руси приходится сражаться, а не откупаться», — думала княгиня.
Слушать про гуннов было интересно, потому что было ей близко. Не зря при Феодосии построили стены Константинополя, которые стоят до сих пор… Так ей поведали…
«А вот про церковные дела, которыми увлечены византийцы, слушать подчас просто тяжко… Все кажется похожим, не понятны эти различия, из‑за которых они так ссорятся и даже убивают друг друга», — подумала княгиня Ольга, с трудом стараясь вникнуть, как вся Византия, а следом за ней столица Востока Антиохия, египетская Александрия и другие провинции рассорились из‑за патриарха Константинопольского Нестория.
И все во время царствования Феодосия, Пульхерии и Евдокии. Речь шла не о языческих богах, как на Руси. Все были христиане, но враждовали, как будто язычники, не желающие принимать учение Иисуса Христа…
Несторий был родом из Сирии и стал знаменитым проповедником в Антиохии. И слава его была столь велика, что когда скончался патриарх в Константинополе, император Феодосий пригласил Нестория занять его кафедру. Посвящение произошло в апреле 428 года, а уже 30 мая император издал под его влиянием указ против еретиков — они‑де не должны состоять на государственной службе, лишаются прав наследования и дарения и им запрещается обращать в свою веру — иначе ссылка…
Что такое еретики, княгине понять было трудно… Несторий вскоре заявил, что напрасно Богородицу называют так, потому что Дева Мария была человеком и потому не могла родить Бога… От людей боги не рождаются. Поэтому Мария родила Христа, Ее следует величать Христородицей… Народ заволновался, и на следующей проповеди Несторию возразил Евсевий, ритор. Схоластик. Так его величали. На стенах Святой Софии написали: патриарх — еретик… И император Феодосий встал на защиту Нестория. А императрица Евдокия и Пульхерия не одобрили ни Нестория, ни императора…
Это тоже казалось странным… Даже когда княгиня не одобряла действий князя Игоря, то никогда не показывала этого окружающим. Не потому что боялась гнева князя — ей казалось Невозможным дать понять окружающим, что между князем и княгиней могут быть серьезные разногласия. Правда, сейчас она не могла определить, можно ли считать серьезными расхождениями такой отвлеченный спор… Однако в Византии принимали близко к сердцу все то, что казалось на Руси спорами жрецов… Но и языческие жрецы никогда не показывали своих сомнений при народе, выясняя все тайно и между собой. В этом тоже заключалась разница между ними и христианскими священниками. То, что женщины, столь близкие императору Феодосию, позволили себе иметь свое, отличное от его, суждение, не постеснялись выразить это принародно, имело огромные последствия… Именно это всегда понимала княгиня Ольга. Она давно заметила, что иногда оброненное невзначай слово приводило к таким событиям, которые не возникали даже после встречи князей, Большого совета князей разных племен^
Тогда, после неожиданной смерти матери, Ольга ничего не могла понять. И никто не смел взять на себя храбрость что‑то объяснить потрясенной девочке. Одно слово бабки решило всю ее жизнь. И отношения с отцом, которые больше никогда уже не были открытыми и свободно–любовными, как прежде…
— Проповеди Нестория быстро стали распространяться по всему христианскому миру, о них узнали сразу всюду, — продолжался рассказ. А княгиня Ольга опять подумала: «Нет, у языческих жрецов этого не бывает». Разве слова жреца в Ростове станут так быстро известны Верховной жрице Макоши в Чернигове? Ольга остановилась при этом воспоминании. Ее охватил легкий холодок: а разве она знает это точно? Хотя она столько лет была Верховной жрицей, но может быть, она не все знает? Разве вникала она в тонкости обрядов? Разве не отмахивалась она от тех же ладушек, не обращала внимания на сетования, что все забыли богиню Ладу, и это может грозить княжеству потрясениями… Ведь богиня Лада была самой первой, самой главной, самой близкой к Огню и Солнцу… Нет, простое сравнение ей ничего не даст, она должна понять главное…
В этой книге вы прочитаете о великих женщинах Древней Руси, оставивших яркий след в истории страны. Именно женщины в самые тяжелые времена становились подлинными защитниками нравственных и культурных ценностей народа. Велика была их роль и в государственной жизни.
Череванский Владимир Павлович (1836–1914) – государственный деятель и писатель. Сделал блестящую карьеру, вершиной которой было назначение членом госсовета по департаменту государственной экономии. Литературную деятельность начал в 1858 г. с рассказов и очерков, напечатанных во многих столичных журналах. Впоследствии написал немало романов и повестей, в которых зарекомендовал себя хорошим рассказчиком. Также публиковал много передовых статей по экономическим и другим вопросам и ряд фельетонов под псевдонимами «В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.
Юрий Долгорукий известен потомкам как основатель Москвы. Этим он прославил себя. Но немногие знают, что прозвище «Долгорукий» получил князь за постоянные посягательства на чужие земли. Жестокость и пролитая кровь, корысть и жажда власти - вот что сопутствовало жизненному пути Юрия Долгорукого. Таким представляет его летопись. По-иному осмысливают личность основателя Москвы современные исторические писатели.
Новый роман известного писателя — историка А. И. Антонова повествует о жизни одной из наиболее известных женщин Древней Руси, дочери великого князя Ярослава Мудрого Анны (1025–1096)
О жизни и деятельности одного из сыновей Ярослава Мудрого, князя черниговского и киевского Святослава (1027-1076). Святослав II остался в русской истории как решительный военачальник, деятельный политик и тонкий дипломат.
Время правления великого князя Ярослава Владимировича справедливо называют «золотым веком» Киевской Руси: была восстановлена территориальная целостность государства, прекращены междоусобицы, шло мощное строительство во всех городах. Имеется предположение, что успех правлению князя обеспечивал не он сам, а его вторая жена. Возможно, и известное прозвище — Мудрый — князь получил именно благодаря прекрасной Ингегерде. Умная, жизнерадостная, энергичная дочь шведского короля играла значительную роль в политике мужа и государственных делах.