Книжные контрабандисты. Как поэты-партизаны спасали от нацистов сокровища еврейской культуры - [18]
С наступлением периода стабильности настал и расцвет культурной и общественной жизни: первый концерт состоялся 18 января 1942 года; Союз писателей и художников гетто был создан в том же месяце. Был учрежден комитет социальной помощи, а также молодежный клуб, лекторий, всевозможные профессиональные объединения (юристов, музыкантов и пр.)[64]. Библиотека была бесценным ресурсом для всех этих организаций.
Спокойствие время от времени нарушалось злодеяниями. 5 февраля 1942 года немцы выпустили указ, запрещавший еврейкам рожать детей, он вступал в силу незамедлительно. Многие женщины забеременели еще до гетто. Тем, кому повезло, удалось тайно родить в больнице гетто, а сотрудники роддома выписали свидетельства о рождении на более ранние даты. Но большинство младенцев, произведенных на свет после 5 октября, были немцами умерщвлены с помощью яда. Среди них был и новорожденный сын Суцкевера. Его стихотворение, посвященное убитому ребенку, ярко отражает его поразительное умение создавать изумительные стихи в моменты невыносимой боли:
Через несколько месяцев, 17 июля, немцы направили свою машину уничтожения еще на одну беззащитную группу – стариков. Восемьдесят четыре пожилых жителя гетто были помещены в «санаторий» – появилась надежда, что там о них станут заботиться. Через десять дней всех их умертвили[66]. Отдельных людей и небольшие группы отправляли на расстрел в Понары – для этого хватало малейшей провинности, такой как нарушение комендантского часа и попытка пронести в гетто продукты.
Однако по большей части жизнь запуганных, замученных и изголодавшихся узников представляла собой беспросветную борьбу за существование, сохранение достоинства и надежды. Центром этой борьбы стала библиотека, а Крук – ее визионером.
Кем были читатели, что они читали и почему? В отчете, написанном в октябре 1942 года – библиотека отработала уже год с лишним, – Крук представляет трезвую, взвешенную статистику и анализ. В библиотеке зарегистрировалось 2500 читателей, в два с лишним раза больше, чем в ее предвоенной предшественнице, библиотеке бывшего ОПЕ. Возраст читателей был молодым: 26,7 % составляли лица до пятнадцати лет, 36,7 % – от пятнадцати до тридцати. Узники гетто в основном брали романы: 78,3 % запрошенных книг составляла художественная литература, 17,7 % – детская, и только 4 % – нехудожественные труды[67].
Дина Абрамович, одна из библиотекарей гетто, рассказывает, что в течение дня к стойке выдачи подходили самые разные читатели. Поутру – «светские дамы», женщины, мужья которых устроились на неплохую работу в городе, а значит, по меркам гетто, они были весьма состоятельны. У этих дам было много свободного времени, и они желали читать русские сентиментальные романы. Днем, прямо из организованных в гетто школ, прибегали дети, их интересовала фантастика, например «Вокруг света за восемьдесят дней» или «Дети капитана Гранта» Жюля Верна. Ближе к вечеру и по воскресеньям наступал черед тех, кто работал за пределами гетто. Они чаще всего спрашивали всемирную литературу в польских переводах[68].
Что касается психологии читателей, Крук пишет, что прежде всего ими двигало желание уйти от реальности, забыться: «В гетто едва ли наберется семьдесят сантиметров жилого пространства на человека. [В жилых помещениях] все происходит на полу. Нет ни столов, ни стульев. Комнаты – как огромные узлы. Люди лежат, свернувшись на своих пожитках. <…> Книга переносит их за стены гетто, в большой мир. Тем самым читателям удается как минимум вырваться из давящего одиночества и в мыслях воссоединиться с жизнью, с утраченной свободой»[69].
С горечью, но без осуждения Крук отмечает, что наибольшим спросом пользовались детективы и бульварные романы. Он объяснял это тем, что в тягостных, изматывающих бытовых условиях у большинства читателей просто не было сил сделать умственное усилие, необходимое для чтения сложной, требующей осмысления литературы. Он приводит длинный список польских и русских бульварных романов, особенно популярных среди узников гетто. Что касается западной литературы, спросом пользовались детективные романы Эдгара Уоллеса, «Унесенные ветром» Маргарет Митчелл и немецкие любовные романы Вики Баум. Крук сетует, что полностью отсутствовал спрос на Флобера и Горького, почти не спрашивали Достоевского и Ромена Роллана.
По наблюдениям Крука, чтение было своего рода наркотиком, формой опьянения, способом не думать. «Иногда кажется, что библиотекарь гетто торгует наркотиками. Люди в основном не столько читают, сколько пытаются забыться. Есть такие, кто в особо тяжелые дни читает непрерывно, но только бульварные детективные романы. Даже умные читатели не берут ничего другого». Одна из узниц схожим образом описывала свои читательские предпочтения: «Лежу на диване и читаю детективы, пока не станет пусто в голове. Папиросу сейчас достать трудно, такие книжечки – мой наркотик. Прочитаю три такие книжонки, и голова так набита, что я забываю об окружающем мире. Пытаюсь читать серьезные книги, но для них с мыслями не собраться»
Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)
Испания. 16 век. Придворный поэт пользуется благосклонностью короля Испании. Он счастлив и собирается жениться. Но наступает чёрный день, который переворачивает всю его жизнь. Король умирает в результате заговора. Невесту поэта убивают. А самого придворного поэта бросают в тюрьму инквизиции. Но перед арестом ему удаётся спасти беременную королеву от расправы.
В основу пересказа Валерия Воскобойникова легла знаменитая «Песнь о нибелунгах». Герой древнегерманских сказаний Зигфрид, омывшись кровью дракона, отправляется на подвиги: отвоевывает клад нибелунгов, побеждает деву-воительницу Брюнхильду и женится на красавице Кримхильде. Но заколдованный клад приносит гибель великому герою…
Эрнест Ролле — одно из самых ярких имен в жанре авантюрного романа. В книге этого французского писателя «Разбойник Кадрус» речь идет о двух неподражаемых героях. Один из них — Жорж де Каза-Веккиа, блестящий аристократ, светский лев и щеголь, милостиво принятый при дворе Наполеона и получивший от императора чин полковника. Другой — легендарный благородный разбойник Кадрус, неуловимый Робин Гуд наполеоновской эпохи, любимец бедняков и гроза власть имущих, умудрившийся обвести вокруг пальца самого Бонапарта и его прислужников и снискавший любовь прекрасной племянницы императора.
В заключительный том Собрания сочинений известного французского писателя вошел роман «Вождь окасов», а также рассказы «Дикая кошка», «Периколя» и «Профиль перуанского бандита».
Когда еще была идея об экранизации, умные люди сказали, что «Плохую войну» за копейку не снять. Тогда я решил написать сценарий, который можно снять за копейку.«Крепкий орешек» в 1490 году. Декорации — один замок, до 50 человек вместе с эпизодами и массовкой, действие в течение суток и никаких дурацких спецэффектов за большие деньги.22.02.2011. Готово!
Это захватывающее и всеобъемлющее повествование о бурных отношениях между лидерами держав, решавших судьбу мира во время Второй мировой войны: Рузвельтом, Черчиллем и Сталиным. Перед лицом войны они боролись против общего врага – и против друг друга. Цель была достигнута: они привели союз к победе, но какие секреты остались за закрытыми дверями? Захватывающий авторский стиль повествования, неожиданно живые характеры за монументальными личностями, малоизвестные исторические детали – Келли предлагает свежий взгляд на цепочку принятия решений, которые изменили исход войны.