Книжка для раков. Книжка для муравьев - [13]

Будь бесчувственным к ласкам своих детей!

Не разделяй их радости, и они непременно будут питать к тебе злобу

1. Одна милая супружеская чета всегда была настолько занята делами и предприятиями, что каждое мгновение, когда нужно было поговорить со своими детьми, считалось потерянным. Муж вел подсчеты, а жена все время строила планы, как им сохранить и преумножить свой скарб. Поэтому они всякий раз болезненно переживали, когда дети отрывали их от дел.

Тоскуя, младенец протянул свои ручонки, чтобы погладить щеки отца, но тот безучастно его оттолкнул. Улыбаясь, к нему подскочил со своей азбукой маленький Никлас и сказал: «Смотри, папа! Милая обезьянка держит в лапке яблочко!» – «Оставь меня в покое»! – получил он в ответ. Он подбежал к матери, и та его оттолкнула.

Тогда Никлас со своей книгой подошел к служанке, и та обошлась с ним лучше. Она порадовалась вместе с ним обезьянке, показала ему волка и зайчика и рассказала ему, как волк пожирает овечку и какой вкусный жареный заяц.

За это она и стала для него милой Марией, знавшей все его секреты и разделявшей все его радости.

Отец и мать могли уехать на три месяца, а он нисколько из-за этого не переживал. Но если Марии не было дома хоть день, то можно было услышать плач!

2. Маленький Людвиг получил от своего знакомого несколько растений левкоя и посадил их в цветочный горшок. Он привязался к ним всем своим сердцем. Утром первое, что он делал, – шел в сад, чтобы взглянуть на свои растеньица. Вечером он никогда не ложился спать, их не полив.

Однажды утром он пришел в сад, и – вот радость так радость! – один левкой расцвел, да к тому же махровый!

Захлопав в ладоши и несколько раз подскочив от радости, он побежал к отцу.

– Папа! Папа! Пошли со мной быстро в сад!

– А что мне там делать?

– Я хочу тебе показать что-то очень красивое.

– Что же?

– Пошли! Пошли! Очень красивое!

– Ты дурень!

– Нет, действительно! Левкой, махровый!

– Отцепись со своим дурацким левкоем!

Но поскольку сердце маленького мальчика настолько было полно радости, что ее обязательно нужно было кому-то излить, он побежал к маленькому Килиану и показал ему красивый цветочек.

Тот порадовался вместе с ним и постепенно завоевал любовь и доверие, которые Людвиг с большой охотой даровал бы отцу, если бы тот только захотел это взять.

Отказывай своим детям в невинных забавах, и они тебя возненавидят

Одному мужчине в пятьдесят лет выпала радость стать отцом. По причине возраста он был степенен и серьезен в своем поведении и хотел, чтобы его Густав был точно таким же.

Но тот был другим. Когда он стал твердо стоять на ногах, он ощутил свои силы и ловкость, прыгал, шутил и искал друзей, чтобы развлекаться с ними.

Это доставляло отцу немалое огорчение.

Иногда он брал с собой маленького Густава к своему компаньону, и они шли по полю. Если же тот гонялся за бабочками или бегал вприпрыжку по лугу, чтобы набрать цветов, то отец в негодовании тут же ему кричал: «Густав! Густав! Чего же ты бегаешь? Быстро ко мне! Фу, какой дикий уличный мальчишка! Посмотри, как хожу я! Разве ты не можешь ходить точно так же?»

Кегли, которые Густав получил в подарок от своего кузена, он сжег, а мяч, который сын однажды принес домой, порезал и сказал, что время, которое тот хотел потратить на игры, можно использовать лучше, если выучить главный раздел из катехизиса.

Если Густав находился при нем в комнате, то он должен был все время сидеть, не вставая со своего места.

Таким обращением этот мужчина добился того, что его сын настолько его возненавидел, что предпочитал общаться с самыми неотесанными людьми, нежели со своим отцом.

Когда отец умер, ни одна слеза грусти не пролилась из его глаз. «Хорошо, – думал он, – что я избавился от этого докучливого надзора, ведь теперь я могу жить, как хочу».

Высмеивая своих детей, ты тоже можешь вызвать у них к себе ненависть

1. Мастер Якоб настолько привык к насмешкам и издевкам над людьми, что не мог обходиться без них, даже когда разговаривал со своими детьми. Он никогда не мог мягко указать на их промахи, а делал это оскорбительным, язвительным тоном.

Если, к примеру, ребенок вечером засыпал на своем стуле, то, как правило, в наказание он рисовал ему чернилами или углем усы, а затем хвастался издевкой перед прислугой.

Однажды за столом его дочь пролила на фартук похлебку, он тут же сказал ученику, что, когда он от них уйдет, пусть закажет у плотника корытце, чтобы она впредь могла из него есть; вскоре он также раздобудет ей пару приятелей; соседская свинья родила прелестных поросят, он купит пару самых пестрых, пусть они составят Марте компанию! Но неразумная мать, вместо того чтобы пожалеть пострадавшего ребенка, залилась громким смехом, и все ее остальные дети рассмеялись вместе с ней.

Однажды во время игры Марта испачкала лицо, руки и одежду так, что и впрямь выглядела теперь весьма неопрятно. «Ай-ай-ай! – воскликнул отец, увидев ее. – Какая галантная барышня! Должно быть, она в самый раз подойдет Дректхомзену (имя одного глупого человека, над которым потешались уличные мальчишки). Не правда ли, Марта, это был бы милый возлюбленный для тебя?»