Книготорговец из Кабула - [81]

Шрифт
Интервал

На прощание Мустафа настоятельно советует им не покидать дом после наступления сумерек. «Люди Хана могут на вас напасть!»

Предупрежденные таким образом обеими сторонами, путники отправляются в городскую кебабную. Это большое помещение, которое заставлено низкими скамьями, накрытыми подушками. Таймир заказывает плов и кебаб. Боб просит принести ему вареные яйца и хлеб. Он боится паразитов и бактерий. Путешественники быстро съедают свой обед и торопятся назад в гостиницу, пока не стемнело. В этом городе все может случиться, поэтому лучше не пренебрегать правилами безопасности.

При их появлении решетка перед воротами единственной в городе гостиницы поднимется, а потом с шумом опускается у них за спиной. Они смотрят на Хост — город закрытых магазинов, полицейских в масках и тайных сторонников «Аль-Кайды». От косого взгляда, который случайный прохожий бросил на Боба, Таймиру уже стало не по себе. В этом краю за голову американца можно получить награду. Пятьдесят тысяч долларов обещано тому, кто убьет гражданина США.

Они поднимаются на крышу, чтобы включить спутниковый телефон. В небе пролетает вертолет. Боб пытается угадать, куда тот направляется. С десяток вооруженных охранников гостиницы окружили журналиста, изумленно наблюдая за его переговорами по беспроволочному телефону.

«Он говорит с Америкой?» — спрашивает высокий худой мужчина в тюрбане, длинной рубахе и сандалиях, судя по всему начальник. Таймир киваете. Охранники не могут оторвать глаз от боба. Они засыпают Таймира вопросами об аппарате и о том, как он работает. Это чуть ли не первый телефон, который они видят в своей жизни. Один из них печально вздыхает: «Знаешь, в чем наша проблема? Мы отлично разбираемся в оружии, но понятия не имеем, как пользоваться телефоном».

По окончании разговора путешественники спускаются вниз. Охранники следуют за ними. «Это они должны написать на нас, едва мы повернемся к ним спиной?» — шепчет Боб Таймиру.

Охранники обходят гостиницу с «Калашниковыми» наперевес. Кое-кто прикрепил к автоматам длинные штыки. Таймир с Бобом садятся на диван в фойе. Над ними висит удивительная картина. На первый взгляд это просто плакат с изображением Нью-Йорка, заключенный в рамку, причем башни Всемирного торгового центра еще на месте. Но это настоящий нью-йоркский пейзаж: за силуэтами домов возвышается гигантские горы, а на первом плане вклеена картина с большим зеленым парком в красных цветах. На фоне величественных вершин Нью-Йорка напоминает игрушечный город, сложенный из кубиков.

Судя по всему, картина уже давно висит здесь, бумага даже начала бугриться и морщиться. Наверняка ее повесели задолго до того, как этот пейзаж и впрямь стал трагическим образом ассоциироваться с Афганистаном и пыльным городом Хостом, каковая связь подарила стране то, в чем она менее всего нуждалась, — еще больше бомб.

— Вы знаете, что это за город? — спрашивает Боб.

Охранники качают головой. Им видевшим в своей жизни лишь одноэтажные, самое большее двухэтажные глинобитные дома, трудно поверить, что изображенный на картине город существует в реальности.

— Это Нью-Йорк, — объясняет Боб. — Америка. Вон в те два дома по приказу Усамы Бен Ладена врезались самолеты.

Охранники так и подскакивают на месте. Об этих домах они слышали. Так вот как выглядят близнецы-небоскребы! Подумать только, каждый день проходить мимо и ни сном, ни духом не ведать, что видишь!

Боб прихватил с собой несколько номеров своего журнала и теперь показывает бойцам фотографию человека, чье лицо знакомо каждому американцу.

— Вы знаете, кто это? — спрашивает он.

— Это Усама Бен Ладен.

Охранники выпучивают глаза и вырывают журнал у него из рук. Сбиваются в кучу вокруг — всем ужасно хочется посмотреть.

— так вот он какой! — И журнал, и герой номера производят на них глубокое впечатление. — Террорист, — показывают они пальцами и переговариваются вполголоса.

В Хосте не выходят ни одной газеты или журнала, и жители никогда не видели ни единой фотографии Усамы Бен Ладена, из-за которого, собственно, американцы, а также и Боб с Таймиром, оказались в городе.

Утихомирившись, охранники садятся по своим местам, достают большой кусок гашиша и предлагают его Бобу с Таймиром. Таймир, принюхавшись, с улыбкой отказывается:

— Слишком крепкий для меня.

Путешественники отправляются на покой. Всю ночь слышны звуки автоматных очередей. На следующий день Боб задумывается, куда бы еще отправиться и какую статью можно из всего этого сделать.

Однако приезжим остается только бродить по Хосту и наблюдать. Никто не собирается брать их с собой в разведку или на охоту за попрятавшимися в пещеры членами «Аль-Каиды». Каждый день они навещают обоих злейших врагов, Мустафу и Камаля Хана, чтобы узнать, нет ли чего новенького.

«Подождите, пока Камаль Хан не выздоровеет», — отвечают им в оккупированной губернаторской резиденции.

«Сегодня никаких новостей не поступало», — эхом вторят в отделении полиции.

Падша Хан как сквозь землю провалился. Мустафа отсиживается за своими флюоресцирующими цветами. От американских спецподразделений ни слуху, ни духу. Ничего не происходит. Только каждую ночь громыхают автоматные очереди, а вертолеты продолжают кружить над крышами. В одном из самых беззаконных городов на свете можно умереть со скуки. Под конец Боб решает вернуться в Кабул. Таймир ликует про себя, он до смерти рад убраться из Хоста и вновь увидеть родной Микрорайон! Надо купить к годовщине свадьбы большой торт.


Рекомендуем почитать
Неудачник

Hе зовут? — сказал Пан, далеко выплюнув полупрожеванный фильтр от «Лаки Страйк». — И не позовут. Сергей пригладил волосы. Этот жест ему очень не шел — он только подчеркивал глубокие залысины и начинающую уже проявляться плешь. — А и пес с ними. Масляные плошки на столе чадили, потрескивая; они с трудом разгоняли полумрак в большой зале, хотя стол был длинный, и плошек было много. Много было и прочего — еды на глянцевых кривобоких блюдах и тарелках, странных людей, громко чавкающих, давящихся, кромсающих огромными ножами цельные зажаренные туши… Их тут было не меньше полусотни — этих странных, мелкопоместных, через одного даже безземельных; и каждый мнил себя меломаном и тонким ценителем поэзии, хотя редко кто мог связно сказать два слова между стаканами.


Избранное

Сборник словацкого писателя-реалиста Петера Илемницкого (1901—1949) составили произведения, посвященные рабочему классу и крестьянству Чехословакии («Поле невспаханное» и «Кусок сахару») и Словацкому Национальному восстанию («Хроника»).


Три версии нас

Пути девятнадцатилетних студентов Джима и Евы впервые пересекаются в 1958 году. Он идет на занятия, она едет мимо на велосипеде. Если бы не гвоздь, случайно оказавшийся на дороге и проколовший ей колесо… Лора Барнетт предлагает читателю три версии того, что может произойти с Евой и Джимом. Вместе с героями мы совершим три разных путешествия длиной в жизнь, перенесемся из Кембриджа пятидесятых в современный Лондон, побываем в Нью-Йорке и Корнуолле, поживем в Париже, Риме и Лос-Анджелесе. На наших глазах Ева и Джим будут взрослеть, сражаться с кризисом среднего возраста, женить и выдавать замуж детей, стареть, радоваться успехам и горевать о неудачах.


Сука

«Сука» в названии означает в первую очередь самку собаки – существо, которое выросло в будке и отлично умеет хранить верность и рвать врага зубами. Но сука – и девушка Дана, солдат армии Страны, которая участвует в отвратительной гражданской войне, и сама эта война, и эта страна… Книга Марии Лабыч – не только о ненависти, но и о том, как важно оставаться человеком. Содержит нецензурную брань!


Слезы неприкаянные

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Незадолго до ностальгии

«Суд закончился. Место под солнцем ожидаемо сдвинулось к периферии, и, шагнув из здания суда в майский вечер, Киш не мог не отметить, как выросла его тень — метра на полтора. …Они расстались год назад и с тех пор не виделись; вещи тогда же были мирно подарены друг другу, и вот внезапно его настиг этот иск — о разделе общих воспоминаний. Такого от Варвары он не ожидал…».