Книготорговец из Кабула - [23]

Шрифт
Интервал

Как-то раз Бибигуль решила навестить сестру, живущую в деревне, надела паранджу, взяла за руку Бюльбюлу и стала ловить машину. Раньше она проходила этот путь пешком, но в последние годы так растолстела, что у нее начались боли в коленях и даже несколько километров до деревни сделались непосильной нагрузкой. После голодного детства, бедности и трудов молодости у Бибигуль развилось болезненное влечение к еде: она не может остановиться, пока не съест все, что видит.

Водитель, остановившийся перед толстой паранджой с дочерью, оказался их дальним родственником, тихоней Расулом, чья жена недавно умерла от родов.

— Ты уже подыскал себе новую жену? — спросила его по дороге Бибигуль.

— Нет, — отвечает он.

— Жаль. Иншалла, скоро найдешь себе другую, сказала Бибигуль, прежде чем изложить последние новости из жизни своей семьи: сыновей, дочерей и внуков.

Расул понял намек. Несколько недель спустя его сестра пришла просить руки Бюльбюлы. Уж ему-то, наверное, и Бюльбюла сможет быть женой, рассудила Бибигуль.

Вопреки всем обычаям она немедленно согласилась. Отдать дочь, не раздумывая, означает, что ее ни во что не ставят и хотят от нее избавиться. Чем дольше семья колеблется и заставляет просителей ждать, тем выше ценится девушка. Родственники жениха должны неустанно обивать пороги, приходить, уговаривать, задаривать подарками. Ради Бюльбюлы стараться не стали бы. И подарков за нее никто дарить не собирался.

В то время как Бюльбюла смотрит пустым взглядом в пространство, как будто разговор ее не касается, другая сестра, Шакила, сосредоточенно слушает. Трудно найти двух более непохожих людей. Шакила — живая, громогласная, всегда в центре событий. Она ценит все дары жизни, в том числе и еду, что заметно по ее пышной, в полном соответствии с афганскими канонами красоты, фигуре.

К Шакиле за последние пятнадцать лет сваталось множество женихов. Еще с тех времен, когда она была худеньким подростком. Вот и теперь, спрятавшись в уголок за печью, она слушает, как торгуется мать и брат.

Шакила предъявляла строгие требования к женихам. Когда мать претендента на ее руку приходила поговорить с Бибигуль, та, вместо того чтобы, как обычно, поинтересоваться, богат ли он. Прежде всего, спрашивала:

— Позволит ли он жене продолжать учебу?

— Нет, — неизменно отвечали ей, и сватовство расстраивалось.

Шакила хотела учиться, а кому нужна образованная и строптивая жена? Многие женихи вообще были неграмотны. Шакила завершила учебу и стала работать учителем математики и биологии. Теперь, когда новые матери приходили сватать красотку Шакилу, Бибигуль их спрашивала:

— Позволите ли вы ей и дальше работать?

Нет, они были против, и Шакила оставалась незамужней.

Она устроилась на работу в самый разгар войны с Советским Союзом. Каждое утро, одетая по последней моде восьмидесятых в юбочку до колен и туфли на высоких каблуках, Шакила спешила в деревню Дех-Худайдад, близ Кабула. Ни пули, ни гранаты туда не долетали. Но любовь иной раз наносит более опасные раны, чем снаряды.

К сожалению, Махмуд был женат. Его брак, устроенный родителями, оказался несчастливым. Махмуд был на несколько лет старше Шакилы и имел троих маленьких детей. Молодые учителя влюбились в друг друга с первого взгляда. Они скрывали свои чувства от других, встречались тайком или звонили друг другу и обменивались нежными признаниями. Виделись они исключительно в стенах школы. Во время одной из таких тайных встреч они придумали, как им соединиться. Махмуд возьмет Шакилу второй женой.

Но Махмуд не мог так просто пойти к родителям Шакилы и посвататься. Он должен был попросить мать или сестер, чтобы посватались за него.

— Они ни за что не пойдут на это, — сказал он.

— А мои родители ни за что не согласятся, — вздохнула Шакила.

Махмуд считал, что только сама Шакила могла уговорить его мать пойти к ее родителям и попросить ее руки. Он предложил Шакиле прикинуться обезумевшей от любви и пригрозить самоубийством, если ей не дадут выйти замуж за Махмуда. Девушке следовало упасть в ноги родителям и сказать, что она умирает от любви. Тогда бы родители согласились на брак. Ради спасения их жизни.

Но у Шакилы не хватало мужества поднять плач и вой, а Махмуд не осмеливался попросить женщин из своей семьи пойти к родителям Шакилы, конечно, он не мог и словом обмолвиться о ее существовании своей жене. Шакила попыталась было поговорить о нем с матерью. Но та решила, что дочь шутит. Во всяком случае, когда Шакила говорила, что хочет выйти замуж за своего коллегу, отца троих детей, Бибигуль обращала все в шутку.

Махмуд и Шакила четыре года работали бок о бок и продолжали мечтать друг о друге, пока Махмуда не повысили и он не перешел в другую школу. Он не мог отказаться от повышения, и отныне влюбленным только и осталось что телефонные разговоры. Шакила остро переживала разлуку и тосковала по любимому, но никому и виду не подавала. Влюбиться в человека, которого ты не можешь заполучить в супруги, считается большим позором.

Потом началась гражданская война, школу закрыли, и Шакила уехала в Пакистан. Еще через четыре года власть захватили талибы, и хотя ракеты перестали падать, и в Кабуле воцарился мир, школа Шакилы так и не заработала. Школы для девочек закрыли навсегда, а Шакила, как и все женщины Кабула, в одночасье потеряла даже возможность искать работу. А в Кабул потерял две трети своих учителей. Многие школы для мальчиков, где раньше работали учителя-женщины, тоже пришлось закрыть. Квалифицированных учителей — мужчин просто-напросто не хватало.


Рекомендуем почитать
Летите, голуби, летите...

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рассказы

В подборке рассказов в журнале "Иностранная литература" популяризатор математики Мартин Гарднер, известный также как автор фантастических рассказов о профессоре Сляпенарском, предстает мастером короткой реалистической прозы, пронизанной тонким юмором и гуманизмом.


Объект Стив

…Я не помню, что там были за хорошие новости. А вот плохие оказались действительно плохими. Я умирал от чего-то — от этого еще никто и никогда не умирал. Я умирал от чего-то абсолютно, фантастически нового…Совершенно обычный постмодернистский гражданин Стив (имя вымышленное) — бывший муж, несостоятельный отец и автор бессмертного лозунга «Как тебе понравилось завтра?» — может умирать от скуки. Такова реакция на информационный век. Гуру-садист Центра Внеконфессионального Восстановления и Искупления считает иначе.


Не боюсь Синей Бороды

Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.


Неудачник

Hе зовут? — сказал Пан, далеко выплюнув полупрожеванный фильтр от «Лаки Страйк». — И не позовут. Сергей пригладил волосы. Этот жест ему очень не шел — он только подчеркивал глубокие залысины и начинающую уже проявляться плешь. — А и пес с ними. Масляные плошки на столе чадили, потрескивая; они с трудом разгоняли полумрак в большой зале, хотя стол был длинный, и плошек было много. Много было и прочего — еды на глянцевых кривобоких блюдах и тарелках, странных людей, громко чавкающих, давящихся, кромсающих огромными ножами цельные зажаренные туши… Их тут было не меньше полусотни — этих странных, мелкопоместных, через одного даже безземельных; и каждый мнил себя меломаном и тонким ценителем поэзии, хотя редко кто мог связно сказать два слова между стаканами.


Незадолго до ностальгии

«Суд закончился. Место под солнцем ожидаемо сдвинулось к периферии, и, шагнув из здания суда в майский вечер, Киш не мог не отметить, как выросла его тень — метра на полтора. …Они расстались год назад и с тех пор не виделись; вещи тогда же были мирно подарены друг другу, и вот внезапно его настиг этот иск — о разделе общих воспоминаний. Такого от Варвары он не ожидал…».