Книги судеб. Часы - [3]
Отсюда было хорошо видно, что у Элины Златокудровой дело идет полным ходом — длинный хвост ценителей многократно завивался вокруг павильона. Продажи росли, и, по идее, это должно было вдохновлять Бурякова, но сейчас все, буквально все вокруг раздражало, и он, случайно кинув взгляд в ту сторону и скривившись, поскорее отвернулся…
Да и вообще, как раз в последние дни на горизонте замаячили сложности, связанные с продолжением проекта: ныне Элина Златокудрова представляла двадцать вторую книгу, двадцать третья была в работе, а вот рукопись двадцать четвертой Кривитько необъяснимо задерживал. Почему? На прошлой неделе Буряков ему звонил — никого. Послал два e-mail’а — тишина.
Может быть, конечно, случайно. Но все-таки что-то подсказывало: не к добру.
Между тем совсем недавно Бурякова вызывал начальник департамента, чтобы заботливо выспросить, как там, дескать, дела: должным ли образом спорится у Кривитько работа, не стопорят ли ее никчемные мелочи, не нужно ли столь перспективному автору чем-нибудь помочь, — ведь не следует забывать, что это один из важнейших во всех отношениях проектов!..
Буряков отвечал, что все идет как по маслу. Выбрано название двадцать четвертой книги, способное удовлетворить вкус самого взыскательного читателя: «FUCKУЛЬТЕТ ЛЮБВИ». Сюжет обещает весьма успешные продажи. Как только рукопись будет представлена, за дело возьмутся художники, корректоры, техреды…
И вот на тебе: Кривитько, как на грех, провалился.
Если бы речь шла о ком другом, можно было бы предположить, что автор для вдумчивой работы удалился, так сказать, под сень струй. Колдует, короче говоря, над словом.
Однако в данном случае подобное предположение не могло вызвать у Бурякова ничего, кроме горькой усмешки.
Да, романы, публикуемые от имени прелестной, но не существующей в действительности Элины Златокудровой, создавались дерганым мужчиной невысокого роста, звавшимся в миру Геннадием Кривитько. Первый свой опус года четыре назад Кривитько напечатал за свой счет. За второй, после неожиданного успеха первого, издательство выплатило автору три тысячи долларов аванса. Про следующие гонорары Буряков уже ничего не знал: если сумма превышала хотя бы десятку зелени, это уже было не его собачье дело.
Испитая физиономия Кривитько чернела подглазьями, и только пугающая худоба мешала ему окончательно превратиться во взъерошенного филина. Однако внешность обманчива: его дела шли не так уж плохо. Когда-то он с треском и вонью подкатил к порогу издательства на драной «пятерке». Потом пересел на мерседесовский джип. Теперь, скорее всего, на что-нибудь еще более крутое. И если прежде жил в хрущобе, то ныне вселился в монолитно-бетонный дом из модных…
Буряков вздохнул, допил кофе, поставил чашку и несколько секунд пристально глядел в ее донце. Кофе был хоть и турецкий, а все равно дерьмо: осадок плотный, как глина.
Писать Кривитько действительно умел — но только если понимать это слово в его самом первом, утилитарном смысле. Во всех остальных смыслах он не умел писать до такой степени, что любой, перед кем стояла бы задача довести его рукопись до уровня удобочитаемости, непременно впал бы в отчаяние. Он не был способен создать ни одного предложения, избавленного от грамматических, синтаксических и смысловых изъянов. Тем не менее, любил блеснуть оригинальностью: про все, предоставлявшее к тому хоть какие-то основания, смело говорил, что оно «размером с голову теленка». Питал также слабость к экзотическому обороту «по мгновению палочки» — кое-где оно встречалось раза по три на странице. Часто использовал странное, непременно заставлявшее вспомнить летние трели кузнечиков словечко «коленостоп». Как-то раз Буряков прочел: «Она любила стихов Лермантого».
Рукописи были нетолстые (для печати приходилось разгонять инвалидски крупным кеглем, чтобы хоть как-то замаскировать их брошюрную сущность), но все равно работать с ними было чистое мучение.
С одной стороны, скоро выяснилось, что редактору (рука об руку с корректором) следует лишь навести кое-какой порядок в пунктуации, что же касается попыток избавить эти убогие тексты хотя бы от части присущих им нелепиц, то они самым неприятным образом сказываются на продажах. (И наоборот: чем ближе к оригиналу выходят труды Кривитько из печати, тем с большей жадностью расхватывает их благодарный читатель.) Поэтому с третьей или четвертой публикации Буряков занимался лишь самыми поверхностными проверками: чтобы, например, главная героиня, назвавшаяся Кларой, к десятой странице не становилась Лаурой. Все прочее шло прямо с колес.
Но с другой, каждая книга должна была быть снабжена аннотацией, и это портило все дело. Кривитько наотрез отказывался их писать. Буряков подозревал, что автор просто не в силах охватить своим кипучим умом то, что вышло из-под его стремительного пера. В итоге каждое из идиотских творений Кривитько Буряков был вынужден прочесть от корки до корки. И в конце концов вымучить что-нибудь вроде:
«Когда муж Луизы стал задерживаться на работе и охладел к своей молодой жене, она заподозрила, что у него появилась другая женщина. Проведя расследование, Луиза приходит к шокирующему выводу: он завел не любовницу, а любовника! Горю молодой женщины нет предела. Подвыпив, она знакомится с юношей. Тот приглашает переночевать у него… Необдуманный поступок изменяет всю жизнь Луизы. Сначала она становится случайным свидетелем бесчеловечного убийства, затем узницей в роскошном особняке человекоядных монстров… А впереди ее ждут новые радости и горести, новая дружба и ненависть, новые потери и приобретения и, конечно же, настоящая любовь. Пожелаем ей счастья в дальней дороге!..»
Журнал «Новый Мир», № 2 за 2008 г.Рассказы и повести Андрея Волоса отличаются простотой сюжета, пластичностью языка, парадоксальным юмором. Каждое произведение демонстрирует взгляд с неожиданной точки зрения, позволяющей увидеть смешное и трагическое под тусклой оболочкой обыденности.
В центре нового романа Андрея Волоса — судьбы двух необычных людей: Герман Бронников — талантливый литератор, но на дворе середина 1980-х и за свободомыслие герой лишается всего. Работы, членства в Союзе писателей, теряет друзей — или тех, кого он считал таковыми. Однако у Бронникова остается его «тайная» радость: устроившись на должность консьержа, он пишет роман о последнем настоящем советском тамплиере — выдающемся ученом Игоре Шегаеве. Прошедший через психушку и репрессированный по статье, Шегаев отбывает наказание в лагере на севере России.
Она хотела большой любви, покоя и ощущения надежности. Хотелось, чтобы всегда было счастье. А если нет, то зачем всё это?
Андрей Волос родился в 1955 году в Душанбе, по специальности геофизик. С конца 80-х годов его рассказы и повести публикуются в журналах. Часть из них, посвященная Востоку, составила впоследствии книгу «Хуррамабад», получившую престижные литературные премии. Новый роман — «Недвижимость» — написан на московском материале. Главный герой повествования — риэлтер, агент по продаже квартир, человек, склонный к рефлексии, но сумевший адаптироваться к новым условиям. Выбор такого героя позволил писателю построитьнеобычайно динамичный сюжет, описать множество ярких психологических типов и воспроизвести лихорадочный ритм нынешней жизни, зачастую оборачивающейся бессмысленной суетой.
Длинна дорога от Бухары до Панджруда, особенно если идти по ней предстоит слепому старику. Счастье, что его ведет мальчик-поводырь — где найти лучшего провожатого? Шаг за шагом преодолевают они назначенный им путь, и шаг за шагом становится ясно, что не мальчик зряч, а старик; и не поводырь ведет слепого, предостерегая от неожиданностей и опасностей пути, а слепой — поводыря, мало-помалу раскрывая перед ним тайны жизни.Главный герой романа — великий таджикско-персидский поэт Абу Абдаллах Джафар ибн Мухаммад Рудаки.
В конце 90-х годов эта книга, справедливо названная немецким искусствоведом «потрясающим признанием в любви», снискала целый букет литературных наград (в том числе и Государственную премию РФ).Действие романа «Хуррамабад» (прообразом которого служит реальный Душанбе) разворачивается на протяжении более полувека — с конца двадцатых годов, когда в Среднюю Азию вслед за Советской властью двинулись русские, до наших дней, когда они еще более массово откатились назад в Россию.Раскол империи и хаос гражданской войны вынудили их бежать, оставляя за спиной все, что было создано и нажито трудом нескольких поколений.Отдельные судьбы, прослеженные в романе, складываются в колоритную картину, без которой представление о жизни не только Таджикистана, но и современной России было бы неполным, и подтверждают собой ту простую мысль, что страдание, преданность, любовь и надежда не имеют национальной принадлежности.Хуррамабад: город, которого нет? Или, напротив, все мы ходим по его улицам? Город безмятежности и счастья — или город жестокости и тоски?
Логики больше нет. Ее похороны организуют умалишенные, захватившие власть в психбольнице и учинившие в ней культ; и все идет своим свихнутым чередом, пока на поминки не заявляется непрошеный гость. Так начинается матово-черная комедия Микаэля Дессе, в которой с мироздания съезжает крыша, смех встречает смерть, а Даниил Хармс — Дэвида Линча.
ББК 84. Р7 84(2Рос=Рус)6 П 58 В. Попов Запомните нас такими. СПб.: Издательство журнала «Звезда», 2003. — 288 с. ISBN 5-94214-058-8 «Запомните нас такими» — это улыбка шириной в сорок лет. Известный петербургский прозаик, мастер гротеска, Валерий Попов, начинает свои веселые мемуары с воспоминаний о встречах с друзьями-гениями в начале шестидесятых, затем идут едкие байки о монстрах застоя, и заканчивает он убийственным эссе об идолах современности. Любимый прием Попова — гротеск: превращение ужасного в смешное. Книга так же включает повесть «Свободное плавание» — о некоторых забавных странностях петербургской жизни. Издание выпущено при поддержке Комитета по печати и связям с общественностью Администрации Санкт-Петербурга © Валерий Попов, 2003 © Издательство журнала «Звезда», 2003 © Сергей Шараев, худож.
ББК 84.Р7 П 57 Оформление художника С. Шикина Попов В. Г. Разбойница: / Роман. Оформление С. Шикина. — М.: Вагриус, СПб.: Лань, 1996. — 236 с. Валерий Попов — один из самых точных и смешных писателей современной России. газета «Новое русское слово», Нью-Йорк Книгами Валерия Попова угощают самых любимых друзей, как лакомым блюдом. «Как, вы еще не читали? Вас ждет огромное удовольствие!»журнал «Синтаксис», Париж Проницательность у него дьявольская. По остроте зрения Попов — чемпион.Лев Аннинский «Локти и крылья» ISBN 5-86617-024-8 © В.
ББК 84.Р7 П 58 Художник Эвелина Соловьева Попов В. Две поездки в Москву: Повести, рассказы. — Л.: Сов. писатель, 1985. — 480 с. Повести и рассказы ленинградского прозаика Валерия Попова затрагивают важные социально-нравственные проблемы. Героям В. Попова свойственна острая наблюдательность, жизнеутверждающий юмор, активное, творческое восприятие окружающего мира. © Издательство «Советский писатель», 1985 г.
Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.
«Узники Птичьей башни» - роман о той Японии, куда простому туристу не попасть. Один день из жизни большой японской корпорации глазами иностранки. Кира живёт и работает в Японии. Каждое утро она едет в Синдзюку, деловой район Токио, где высятся скалы из стекла и бетона. Кира признаётся, через что ей довелось пройти в Птичьей башне, развенчивает миф за мифом и делится ошеломляющими открытиями. Примет ли героиня чужие правила игры или останется верной себе? Книга содержит нецензурную брань.