Книги о семье - [26]

ЛИОНАРДО. Будь у меня дети, я, разумеется, беспокоился бы о них, но в моих мыслях не было бы никакого огорчения. Я бы позаботился только о том, чтобы мои сыновья воспитывались в добрых нравах и в добродетели, и чтобы все приятные для них занятия были угодны и мне. Любое пристойное дело не претит благородному духу. Упражнения, приносящие хвалу и почет, вполне пристали воспитанным и благородным людям. Я признаю, что не каждому доступно то, что хотели бы видеть в нем его родители, но кто придерживается того, что ему дано, для меня приятнее, чем искатель для себя несбыточного. Кроме того, я считаю более похвальным, хотя полностью и не осуществимым, пробовать себя по возможности во всем, нежели избегать упражнений и оставаться вялым и пассивным. Старинная и очень часто повторяемая у нас поговорка гласит: «Праздность – это нянька пороков». Очень неприятно и тяжело смотреть на тех, кто пребывает в бездействии, как тот лентяй, который, когда его спрашивали, почему он как галерник целый день сидит или лежит на скамье, отвечал «Я хочу поправиться». Слышавшие его воспринимали это с осуждением и предлагали ему лучше предоставить поправляться свиньям, откармливая которых он по крайней мере получил бы некоторую пользу. Так ему намекали, что быть бездельником это почти то же самое, что уподобиться свиньям.

Скажу тебе и больше, Адовардо: каким бы богатым и благородным ни был отец, он всегда должен постараться помимо достойных добродетелей укоренить в сыне знание какого-либо не рабского ремесла, с помощью которого тот мог бы достойно жить и в неблагоприятных обстоятельствах плодами своих усилий и трудов. Так ли превратности сего мира незначительны и редки, чтобы мы могли не принимать в расчет возможные неприятности? Не был ли принужден сын македонского царя Персея трудиться в Риме наемным работником и в поте лица обеспечивать для себя пропитание?[22] Если превратности судьбы могут повергнуть в такую нищету и нужду сына столь выдающегося и могущественного царя, то уж и нам, частным лицам, следует позаботиться о возможной перемене обстоятельств не меньше, чем начальствующим. И если никто из нашего дома до сих пор не занимался ручной работой, то за это следует поблагодарить судьбу и постараться, чтобы этого не понадобилось и впредь. Мудрый и предусмотрительный кормчий везет с собой больше швецов, якорей и парусов, чем требуется при тихой погоде, чтобы не попасть впросак во время шторма. Так же и отцы должны позаботиться о том, чтобы их сыновья приучились заблаговременно к какому-нибудь похвальному и полезному занятию. При этом пусть первой их целью будет сохранение достоинства, а затем пусть они применяются к способностям своего ребенка, которые им известны, и к тем его свойствам, кои смогут снискать ему похвалу.

АДОВАРДО. Как раз это, Лионардо, и есть одна из тех вещей, которая частенько смущает отцовские души, потому что родители знают, сколько опасностей угрожает их отпрыскам, и хотят надежно застраховать детей от любой из них. Но нередко бывает и так, что вопреки всем ожиданиям сыновья вырастают упрямыми и высокомерными, так что никакие старания отцов им не впрок. Часто случается также, что в силу внезапно наступивших бедствий и нищеты родителям приходится отвлекать своих детей от тех достойных искусств и упражнений, которыми они с успехом и с поощрением занимались. Поэтому нас, отцов, не покидает душевный страх, что наш мальчик, с одной стороны, сойдет с доброй стези, достигнув более зрелых лет, выработав более твердые вкусы и более смело преследуя свои цели. С другой же стороны, судьба может помешать ему идти по намеченному похвальному и великому пути. И кто же сможет поверить тому, что человек, вечно раздираемый подобными сомнениями и подозревающий как фортуну, так и юношеский нрав в вечном непостоянстве, весел и может считаться счастливым?

ЛИОНАРДО. Я не вижу, Адовардо, откуда у заботливого отца могут появиться гордые и упрямые дети, если только он не начнет, с твоего позволения, проявлять свою заботу лишь тогда, когда его сын уже приобщится ко всяческим порокам. Если родитель будет всегда настороже, если он станет предупреждать пороки в самом их зарождении и благоразумно искоренять их в самый момент появления, не дожидаясь, пока они настолько распространятся, что замарают дурной славой доброе имя всего семейства, то я не вижу, почему такой отец должен будет упрекать своих детей в упорстве и непослушании. Но уж если по небрежению и бездеятельности отца порок разрастется и пустит свои побеги, я бы не советовал отцам пресекать его таким образом, чтобы он повредил участи или репутации сына. Не следует отделять его от себя, не следует гнать его, как поступают некоторые разочаровавшиеся и взбешенные родители, отчего преисполненные порока и своеволия юноши, побуждаемые нуждой, предаются всяким мерзким, опасным и постыдным для них и для их близких занятиям. Но пусть отец семейства будет внимателен и усерден в предупреждении любого порока, как только замечает его в прихотях своих отпрысков, и пусть постарается погасить искорки всех недостойных вожделений, чтобы потом не заниматься со слезами, болью и непомерными усилиями тушением большого пожара.