Книги, которые читают наши дети, и книги, которые им читать не следует - [52]

Шрифт
Интервал

Лейтмотив «Кольца Тьмы» – предотвращение конца мира, Дагор Дагоррата. Эта мысль в книге навязчива и мучительна. Герои патологически боятся Дагор Дагоррата, постоянно говорят о нем. Это рождает ощущение жуткого, уродливого мира, находящегося в состоянии психоза. Вот как рассуждает о конце мира Великий Орлангур: «Но что нам до Илуватора! Высок его Престол сил, и не достигнут его слуха вопли, стоны и проклятия, что в последний горестный час вырвутся из груди умирающих на земле. Ведь все, запомни, все, созданное бессчетными поколениями Смертных и Бессмертных (здесь имеются в виду эльфы. – Ю.П.), падет, вся сотворенная ими Красота развеется пеплом, и последний из живых проклянет отцов своих, на одно лишь горе даровавших сынам своим жизнь. И тогда воистину бессмысленными станут все до единой короткие и горькие человеческие жизни, все труды, мысли, порывы, подвиги, подвижничество, вдохновение, озарение – все станет бессмысленным». Здесь очевидно, что сохранение земной истории в ее нынешнем состоянии становится самоцелью. Страшный Суд понимается как окончательный конец, тогда как христианство говорит о том, что дальше будет «новое небо и новая земля». Орлангур призывает всех жителей Среднеземья объединиться, «сделаться равными Богам», победить их, предотвратить Дагор Дагоррат и сделать бытие мира вечным. Именно этот путь выберет хоббит Фолко вместе со своими товарищами. Поэтому в третьей части «Кольца Тьмы» он бросает вызов тем, за кого сражался в первых двух книгах – Гэндальфу, эльфам. Герои в книге вступают в борьбу с валарами, побеждают их, спасают мир от катастрофы, выходят за пределы Вселенной и оказываются в другой (!).

В «Кольце Тьмы» высказываются откровенные богоборческие мысли, Бог рисуется жестоким тираном, которому нет дела до страданий «нерожденных младенцев в материнских утробах». Совершенно очевидно, что подобное, антихристианское по существу, произведение детям читать вредно. Ничего хорошего они из него не вынесут.

Толкин же при всех противоречиях и сомнениях, которые возникают при чтении его произведений, остается глубоким и замечательным писателем, сознательно причислявшим себя к писателям христианским. Для него «Добро и Зло все те же. И эльфы, и гномы судят о них одинаково. В Золотом Лесу Человек различает их так же, как в отчем доме». Для Толкина белый цвет – цвет добра и чистоты – нельзя разложить на части, к нему ничего не может быть примешано, иначе «он уже не будет белым». А тот, кто начинает расчленять целое на части, пытаясь понять природу целого, уже не будет мудрым. Толкин убежден, что «зло не изначально», а значит – бессильно.

«Далеко на западе над Хмурыми Горами ночное небо казалось тусклым и бледным. Потом в разрыве туч над темной горной цепью Сэм увидел мерцающую белую звезду. Ее красота пронзила его, и в этой проклятой стране он почувствовал крепнущую в сердце надежду. Ибо, подобно молнии, сверкнула в нем мысль о том, что Мрак, в конце концов, не вечен и что есть в мире свет и красота, до которых никакому Мраку не добраться».

Глава 5

«История, в которой каждая глава лучше, чем предыдущая»

К.С. Льюис

– Вот это да! – сказал кэбмен. – Знал бы, что такое бывает, лучше бы жил!

К. С. Льюис. Хроники Нарнии

«Да, – сказал он, – вода не соленая. Просто вода. Не знаю, умру ли я от нее, но если бы можно было выбирать себе смерть, я бы выбрал такую.

– Что ты хочешь сказать? – спросил Эдмунд.

– Она похожа на свет, – сказал Каспиан.

– Именно, – согласился Рипичип. – На жидкий свет. Свет, который можно пить».

Этот свет, с которым соприкасаются герои, льется и со страниц книги английского писателя Клайва Стейплза Льюиса (1898–1963) «Хроники Нарнии». И это свет христианской веры, освящающей удивительный талант

писателя. «Хроники Нарнии» – это проповедь христианства, но Льюис, по верному замечанию диакона А. Кураева, «проповедует, не наставляя». «Кажется, некоторые считают, что вначале я спросил себя, как рассказать детям что-нибудь о христианстве, потом как средство выбрал сказку, собрал сведения о детской психологии и определился, для какого возраста я буду писать, набросал список христианских истин и придумал к ним аллегории. Это – полная ерунда. Так я бы не написал ничего. Все началось с образов: фавн под зонтиком, королева в санях, величавый лев.

Сперва там не было ничего от христианства, это пришло само собой, позже, когда я уже кипел», – писал К.С. Льюис.

Образы в книгах писателя действительно значат больше, чем слова. Именно образы делают «Хроники Нарнии» такими, какие они есть. Мир, который рождается из песни Льва; звезды, которые поют; молодое солнце, которое как будто смеется от радости; и Аслан, с улыбкой умирающий на Каменном столе от ножа Колдуньи…

Именно образ Аслана придает смысл всем сказкам Льюиса, всему, что в них происходит. В Нарнии «золото его гривы» затмевает золото солнечных лучей. При его имени детей, которые его ранее не знали, охватывает трепет. Глядя в «большие, серьезные, проникающие в самое сердце глаза» Аслана, герои не смеют лгать, а при звуках его голоса «на сердце становится радостно и спокойно». Аслан притягивает к себе все добрые создания и отпугивает злые.


Рекомендуем почитать
Жан Расин и другие

Книга рассказывает о жизни и сочинениях великого французского драматурга ХVП века Жана Расина. В ходе повествования с помощью подлинных документов эпохи воссоздаются богословские диспуты, дворцовые интриги, литературные битвы, домашние заботы. Действующими лицами этого рассказа становятся Людовик XIV и его вельможи, поэты и актрисы, философы и королевские фаворитки, монахини и отравительницы современники, предшественники и потомки. Все они помогают разгадывать тайну расиновской судьбы и расиновского театра и тем самым добавляют пищи для размышлений об одной из центральных проблем в культуре: взаимоотношениях религии, морали и искусства. Автор книги переводчик и публицист Юлия Александровна Гинзбург (1941 2010), известная читателю по переводам «Калигулы» Камю и «Мыслей» Паскаля, «Принцессы Клевской» г-жи де Лафайет и «Дамы с камелиями» А.


Сожжение книг. История уничтожения письменных знаний от античности до наших дней

На протяжении всей своей истории люди не только создавали книги, но и уничтожали их. Полная история уничтожения письменных знаний от Античности до наших дней – в глубоком исследовании британского литературоведа и библиотекаря Ричарда Овендена.


Старая русская азбука

«Старая русская азбука» – это не строгая научная монография по фонетике. Воспоминания, размышления, ответы на прочитанное и услышанное, заметки на полях, – соединённые по строгому плану под одной обложкой как мозаичное панно, повествующее о истории, философии, судьбе и семье во всём этом вихре событий, имён и понятий.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Расшифрованный Достоевский. «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Братья Карамазовы»

Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.


Придворная словесность: институт литературы и конструкции абсолютизма в России середины XVIII века

Институт литературы в России начал складываться в царствование Елизаветы Петровны (1741–1761). Его становление было тесно связано с практиками придворного патронажа – расцвет словесности считался важным признаком процветающего монархического государства. Развивая работы литературоведов, изучавших связи русской словесности XVIII века и государственности, К. Осповат ставит теоретический вопрос о взаимодействии между поэтикой и политикой, между литературной формой, писательской деятельностью и абсолютистской моделью общества.


Пути изменения диалектных систем предударного вокализма

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.