Книга Зимы - [129]

Чего-то подобного девушка и опасалась. В последний раз, когда она видела Эрту, та была в чудовищном состоянии. Суровая заклинательница вызывала у Кьяры неподдельную симпатию, а ее состояние — искренние переживания. Она взяла сумку, пошарила в ней и достала бутылочку с последним лечебным зельем. К сожалению, этот эликсир был самым обычным. Она протянула пузырек в сторону голоса Эридана:

— Это вряд ли поможет, но, может, даст выиграть время…

Повисла непродолжительные тишина, затем чародейка почувствовала прикосновение к своей руке. Ладонь паладина мягко направила бутылочку обратно в сумку.

— Спасибо, но прибереги это, — произнес он с мягкостью в голосе. — Мы не дадим ей умереть, не переживай.

Его голос звучал успокаивающе, но рука дрожала. Девушка не стала спорить, положила пузырек обратно в сумку.

— А можно как-нибудь узнать, дошел ли Скаг до лагеря? — осмелилась спросить она.

— Я не могу выйти отсюда… Я дам сейчас поручение охране, чтобы узнали.

Тифлингесса почувствовала движение воздуха. Паладин отстранился.

— Спасибо, — тихо сказала она, и после этого почувствовала утешающее прикосновение к своему плечу.

Его шаги удалились, остался только еле ощутимый запах сосновых иголок. Сегодня он вновь был человеком. Заботливым, переживающим, искренним. Девушка прикрыла глаза, погрузившись в длительное ожидание вестей.

Делать было абсолютно нечего, поэтому тифлингесса окунулась в звуки лазарета. Через некоторое время она приноровилась вычленять из этого гула отдельные разговоры и голоса, заостряя внимание на диалогах тех, кто был похож на медиков. Из обрывков бесед она вскоре узнала, что большинство заболевших страдают слепотой, похожей на ее собственную, и воспалением разума, и только небольшая часть — гниением. Шатер лазарета, похоже, был укрыт защитным куполом, препятствующим распространению заразы, а все в его пределах — вынужденные пленники. Пересечь купол можно было лишь в одну сторону, выйти из шатра не представлялось возможным. Эта мера предосторожности приостановила распространение болезни по войску, однако не предотвратила ее полностью. Периодически через защитный барьер переступали новые заболевшие. Ситуация все еще была очень напряженной. Заточения не избежал и Эридан.

От размышлений ее как раз отвлекли его громкие шаги.

— Скаг в порядке, — сказал паладин. — Оправляется от ран.

— Спасибо, — с благодарностью кивнула она.

— Я буду у Эрты, — сказал он напоследок и удалился.

— Интересно мы тут надолго? — с грустью в голосе спросил Каленгил.

— Похоже на то, — таким же грустным тоном подтвердила Кьяра. — Зато все вместе.

— Не все, — возразил эльф. — Спорим, если бы тут ещё лежал Арадрив, было бы жарче?

Девушка засмеялась:

— Тогда бы его не только болезнь поразила, но и куча синяков за глупые шутки!

— Синий с синяками. Ему пойдет, — засмеялся в ответ гвардеец, а затем сказал внезапно притихшим голосом. — Это хорошо, что его нет. В смысле, я рад, что он не пострадал, и другие тоже.

— Ничего, еще напьетесь вместе и погорланите песни, — улыбнулась Кьяра и прибавила заговорческим тоном. — Главное, чтобы начальство не видело.

— Тсс, начальство очень близко, — ответил зеленый, перейдя практически на шепот. — Добром это не кончится. Заставит ещё маршировать наошупь по периметру шатра…

Раздался внезапный звук удара, вскрик и бульканье.

— Ты в порядке? — обеспокоенно спросила тифлингесса.

— Не подавай мне хороших идей, зелёный, — сказал Эридан буквально в нескольких шагах от нее.

— Господин кинул в меня чем-то… — жалобно простонал гвардеец. — Погоди-ка… О пресвятые голые феи, это что, снова вино?!

— Да, но если вы опять за раз это прикончите, будете пить молоко мамонта до выздоровления, — проворчал белобрысый. — Еда тут скверная. Так что возблагодарим Зариллона за то, что внутрь шатра может толкнуть тележку с нормальной едой и материальными компонентами для заклинаний.

В руке у чародейки оказалась горячая лепешка и миска, запахи от которой сразу наполнили рот слюной.

— Спасибо! — произнесла она и принялась за еду.

В миске оказалось тушеное мясо с овощами и соусом. Девушка с удовольствием съела все без остатка, заев лепешкой. Вино она спрятала в сумку, до лучших времен. Шагов Эридана не было слышно. Наверное, снова ушел к Эрте.

— Кьяра, а что значит твое имя? — спросил вдруг Каленгил после того, как с обедом было покончено.

— Не знаю. А имя должно что-то значить?

— У эльфов оно всегда что-то значит. Поэтому у нас как минимум два имени — данное при рождении и взрослое.

Интересно, подумала она. Эльфы тоже выбирают себе имена.

— Что значит твое имя, если не секрет? — спросила чародейка.

— При рождении меня назвали Фистер — «светлая защита», — начал Каленгил после небольшой паузы. — Наверное, надеялись защитить меня от всех бед мира. А взрослое имя я выбрал на древнем наречии. На нем уже нигде не говорят. «Зелёная звезда». Поэтично.

Девушка улыбнулась. И правда, весь зеленый, да еще и светится.

— А имена остальных что значат? — поинтересовалась она. — Ну, кроме Задара. Он уже успел похвастаться.

— Задар! — фыркнул эльф. — Имя вычурное, но, может, это что-то для него значит. Не все говорят, почему выбрали такие имена. Арадрив значит «зимняя река». Однажды он чуть не утонул и решил, что коли выжил, значит должен назвать себя в честь этого события. Элледин значит «тихая звезда». У эльфов много слов для обозначения светил и звёзд. Меллот — «мак». Не знаю, почему и где он видел маки такого цвета. Корлиан — «черный рыцарь», ну и почему бы нет? Лафус — «подобный луне», за цвет волос, наверное. Ятар — «путь друга», и он не колется, почему. Лаемар — «ночная честь» и Суман — «творец воды». Не слишком понятные значения, да? Многие вкладывают понятные только себе смыслы.