Книга всех вещей - [17]

Отец сначала посмотрел на маму, потом на Марго, затем на Томаса.

— Вопрос такой: кто положил записку в Библию? — Он взял бумажку двумя пальцами и помахал ею в воздухе.

Стало так тихо, что казалось, вся жизнь на земле вымерла. Проснулись мертвые на кладбищах. Напрягли слух, но так ничего и не услышали.

— Никто? — спросил отец. Он стал барабанить пальцами по столу. — Кто-то из сидящих за этим столом врет. Я не знаю кто, но от Бога ничего не сокрыто. Попросим помощи у Него.

Он сложил ладони над Библией и закрыл глаза.

— Боже Всемогущий, — произнес отец. — Узри нас в нашем несчастье. Помоги этой семье быть сильной во времена, полные искушений...

Томас закрыл глаза. Небо стало ярко-голубым, и в уши задувало песок.

— Иисус? — позвал он. Но Иисуса нигде не было видно.

— Я здесь, — появился Иисус.

— Где? — спросил Томас. — Я Тебя не вижу.

— Ясное дело, — сказал Иисус. — У тебя же глаза закрыты.

Томас открыл глаза. Иисус стоял в комнате перед каминной полкой с медными гекконами. Он смотрел на молящегося человека.

— Это он и есть? — спросил Иисус.

— Да, — ответил Томас.

— Я думаю, он хочет, как лучше, — сказал Иисус, — но всего боится. На самом деле он трус, если хочешь знать мое мнение.

— Я не знаю, — признался Томас.

— Он прячется у Бога за широкой спиной, как испуганный ребенок, — продолжал Иисус.

Но Томас подумал: «Как можно спрятаться за спиной у того, кого больше нет?»

— Мне надо Тебе кое-что сказать, — произнес он вслух.

— Говори, — подбодрил Иисус.

— Бог-Отец не просто исчез, — сказал Томас. — Он умер. Говорю как есть.

Иисус застыл на месте и не мог вымолвить ни слова.

— Ты серьезно? — вырвалось у него.

Томас кивнул. Ему было жалко Господа Иисуса, но надо было сказать правду.

— Но как же это случилось? — воскликнул Иисус.

— Его из меня выпороли, — ответил Томас. — А потом Он умер, потому что без меня его быть не может.

Над этими словами Иисус задумался. Затем кивнул и печально улыбнулся. Все, конечно, так и есть. Без Томаса ничто не может существовать.

— Просим Тебя во имя Господа Нашего Иисуса Христа, аминь, — закончил отец.

Иисус махнул Томасу на прощание и растворился. Томас помахал рукой в ответ.

— Что ты такое делаешь? — спросил отец.

— Я махнул рукой, — сказал Томас.

— Зачем?

— Я видел Иисуса, — ответил Томас.

Марго захихикала, а мама испуганно положила руку Томасу на плечо.

Отец налился краской. Он сильно ударил рукой по Библии, отчего в воздух поднялась трехтысячелетняя пыль.

— Этого я не потерплю! — крикнул он. — В моем доме никто не будет смеяться над нашим Господом и Спасителем. Понятно тебе?

Томас наклонил голову. Он не смеялся. Желания шутить у него совсем не было.

— Понятно тебе? — повторил отец.

— Да, папа, — сказал Томас.

— А теперь я хочу знать, кто положил эту записку в Библию.

— Я, — ответила Марго.

Все посмотрели на Марго, но Марго отвела глаза.

— Ла-ла-ла, та-ла-ла, — напевала она.

Отец покачал головой.

— Я не верю, — сказал он.

Марго пожала плечами.

— Кто это написал? — спросил отец. — Почерк чужой.

— На улице нашла, — сказала Марго. — Ла-ла-ла, та-ла-ла-ла-ла-ла.

— Врешь, — бросил отец. — Мы все знаем, кто это сделал. — Он обвел взглядом всю семью.

У Томаса душа ушла в пятки, когда он почувствовал на себе взгляд отца. Это длилось недолго. Отец уже смотрел на маму.

— Не правда ли? — процедил он.

— Да, — ответила мама. — Это сделала я.

Томас посмотрел на нее в ужасе и почувствовал закипающую злость. Такую злость, что его страх разлетелся на тысячу кусочков.

— Неправда! — закричал он. — Это сделал я! Я!

Отец строго посмотрел на сына.

— Ты лгун, Томас, — сказал он.

— Но!... — кричал Томас.

— Помолчи! — заревел отец. — Я говорю с твоей матерью.

— Это я сделал! Я! — Томас плакал от гнева. — В записке дырочки. Дырочки! И знаешь почему? Я их проколол, булавкой. Вот этой. — Он пошарил в кармане и кинул на стол английскую булавку.

Отец, мама и Марго смотрели на булавку так, как будто от нее зависела их жизнь. Булавка блестела в свете лампы. «Я прямо слышал эту булавку, — писал Томас в "Книге всех вещей". — От нее шел высокий звук, словно вдали кто-то кричит».

Отец расправил записку двумя руками и посмотрел на просвет. Под лампой бумага засветилась белым.

— Правда, — пробормотал отец. — В ней дырочки. — Он опустил записку. — Ты не солгал, Томас. Я обвинил тебя несправедливо. Прости меня. Но гораздо важнее, Томас, что тебя кто-то использовал. Кто-то пытается настроить тебя против отца. Кто это, Томас? Кто написал эту записку?

— Это тайна, — сказал Томас.

— Тетя Пия?

— Тайна, — повторил Томас.

— Томас! — рявкнул отец.

— Что?

— Скажи мне, кто написал эту записку.

— Не скажу, папа.

— Томас, возьми ложку, поднимайся наверх и жди меня.

Поднялся горячий ветер, испепеляющий землю. Деревья высыхали и животные спасались бегством. Все угасло и пришло в запустение. Никто не мог жить на земле.

«Кроме, наверное, мошек, — подумал Томас. — И моровой язвы».

— Этого не будет, — спокойно произнесла мама. — Томас останется, а ты будешь читать Библию.

Отец в ярости посмотрел на нее.

— Я возьму ложку, мама, — сказал Томас.

Мама держала его за руку.

— Нет, — ответила она. — Мой храбрый герой останется здесь, со мной.