Книга судьбы: ежедневные медитации с Конфуцием - [81]

26. Философ сказал: «Я еще застал, как историки оставляли сомнительные места в стороне (для исследования и исправле—ния) и как люди, имевшие лошадей, одалживали их другим для езды, — но теперь этого нет».

27. Философ сказал: «Льстивые речи за—путывают добродетель, а маленькое не—терпение расстраивает великие замыслы».

28. Философ сказал: «Когда все ненави—дят или любят кого-либо, необходимо под—вергать это проверке».

29. Философ сказал: «Человек может расширить истину, но не истина человека».

30. Философ сказал: «Ошибки, которые не исправляются, — вот настоящие ошибки!»

31. Философ сказал: «Я целые дни прово—дил без пищи и целые ночи — без сна, но на—шел, что одни размышления бесполезны и что лучше учиться».

32. Философ сказал: «Благородный муж заботится об истине, а не о насущном хле—бе. Вот земледелие, но и в нем скрывается возможность голода; а вот — Учение, в ко—тором скрывается и жалованье. Благород—ный муж беспокоится о том, что он не достигнет познания истины, а не о том, что он беден».

33. Философ сказал: «Если, достигнув знания, мы не в состоянии будем хранить его при помощи гуманности, но будем управлять без соблюдения внешнего досто—инства, то народ не будет уважать нас. Но если и знание достигнуто, и мы сможем хранить его при помощи гуманности, и бу—дем управлять с достоинством, но не будем вдохновлять народ при помощи обрядовых правил, то это нехорошо».

34. Философ сказал: «Благородный муж иногда может не знать мелочей, но может нести важные обязанности; между тем как мелкий человек не может нести важ—ных обязанностей, но он может проявить свое знание в малых делах».

35. Философ сказал: «Народ нуждается в гуманности более, чем в огне и воде; я ви—дел людей, умиравших от огня и воды, но не видел умиравших от того, что они были гу—манны».

36. Философ сказал: «В гуманности не уступай и Учителю».

37. Философ сказал: «Благородный муж прям и непоколебим, но не упрям».

38. Философ сказал: «Служа Государю, заботься о своем деле, а потом уже о жало—ванье».

39. Философ сказал: «Для Учения нет ка—тегорий».

40. Философ сказал: «Люди, идущие раз—личными путями, не могут работать вме—сте».

41. Философ сказал: «От слов требует—ся только то, чтобы они были понятны».

42. Когда учитель музыки капельмей—стер Мянь, представляясь Конфуцию, при—близился к крыльцу, то Философ сказал: «Здесь крыльцо». Когда музыкант подошел к рогожке, на которой обыкновенно сидел, он сказал ему: «Здесь рогожка». Когда оба сели, Философ объявил ему: «Здесь та—кой-то, а здесь такой-то». Когда слепой му—зыкант ушел, Цзы-чжан спросил: «Следует ли так говорить со слепым музыкантом?» «Да, это непременное правило для того, кто ведет слепого», — отвечал Философ.

Цзи-ши

1. Когда фамилия Цзи намеревалась сде—лать нападение на феодальное владение Чжуань-юй, Жань-ю и Цзы-лу, явившись к Конфуцию, сказали: «Цзи намерены всту—пить в войну с Чжуань-юй». Тогда Конфу—ций сказал: «Цю, на самом деле, не твоя ли это вина? Ведь Чжуань-юйский владетель сделан был владетелем горы Дун-мэн в ста—рину прежним царем, кроме того, владение его находится в пределах княжества Лу и владетель его есть подданный сюзеренного двора. С какой же стати нападать на него?» На это Жань-ю сказал: «Наш госпо—дин желает этого, а мы оба не желаем». Конфуций сказал: «Цю, Чжоу-жэнь говари—вал: „Покажи силу своего содействия, ос—таваясь на посту; не можешь — удались“. Если вожак не поддерживает в опасном месте и не удерживает от падения, то на что нужен он? Кроме того, твои слова оши—бочны. Когда тигр или носорог выскочат из клетки, или же черепаха и яшма будут изло—маны, находясь в шкафу, то чья это будет вина?» Жань-ю на это сказал: «В настоящее время владение Чжуань-юй сильно и смежно с городом Би; если теперь не взять его, впоследствии оно непременно будет предметом беспокойства для потомства фамилии Цзи». На это Конфуций сказал: «Цю, благородный муж не любит, когда люди умалчивают о своих корыстных побу—ждениях и непременно приискивают отго—ворки. Я слыхал, что правители государст—ва и главы домов не беспокоятся о том, что у них мало людей, а печалятся о неравно—мерном распределении, не опасаются бедно—сти, а опасаются смут; потому что при равномерном распределении богатств нет бедных, при согласии не бывает недостат—ка в людях, а при спокойствии — невозмож—но падение государства. Поэтому, если от—даленные народы не идут с покорностью, то для привлечения их следует заботиться о просвещении и нравственности, а когда придут, следует предоставить им спокойную жизнь, а не принуждать к военной службе. Теперь вы, Ю и Цю, помогаете вашему гос—подину, а отдаленные народы не покоряют—ся, и вы не в состоянии привлечь их; его госу—дарство распадается, народ удаляется и разбредается, и вы не можете сохранить его; а тут задумываете еще поднять войну внутри государства! Я боюсь, что опас—ность для Цзи-суня не в Чжуань-юе, а в сте—нах собственного дворца».

2. Конфуций сказал: «Когда во Вселенной царит закон, то церемонии, музыка и войны исходят от Сына Неба; когда же в ней ца—рит беззаконие, то церемонии, музыка и вой—ны исходят от удельных князей. Когда все это исходит от удельных князей, то редкие из них через десять поколений не теряют власти. Когда все исходит от вельмож, то редкие из них через пять поколений не теря—ют власти; а когда бразды правления госу—дарством находятся в руках чиновников-вассалов, то редкие из них не теряют власти через три поколения. Когда во Вселенной ца—рит закон, то правительственная власть не находится в руках вельмож, и народ не уча—ствует в обсуждении дел».