Книга о Небе - [11]
Юноша, повернувшись лицом к картине, два раза ударил в ладони, затем, отвернувшись, сложил молитвенно руки, и прямо на наших глазах его лицо изменилось: глаза запали, рот сильно искривился, он стал похож на старуху и, вдруг воскликнув: «Кодзиро-сан!» — заговорил о том январском дне, спустя год после окончания войны, когда я, с намерением написать биографию Вероучительницы, посетил родной дом Мики Накаяма в Саммайдэн. Обойдя дом Вероучительницы, за которым протекала чистая речка, я прошел вглубь деревни по переулку и увидел маленькую лавочку дешевых сладостей, в которой торговала почти столетняя старуха. Кроме нее, в живых не осталось людей, знавших Вероучительницу Мики Накаяма с самого дня ее рождения. Она с радостью и гордостью рассказывала мне все, что знала о Вероучительнице. Ее манера говорить, слова, которые она употребляла, отличались от речи уроженцев этой деревни и звучали странно, по-старинному.
В это время Родительница произнесла:
— Хорошо, что тогда ты поговорил с этой старушкой. Потому что вскоре она скончалась… То, что она говорила, было на самом деле…
Интонации, модуляции голоса юноши полностью совпадали с манерой разговора той старушки из лавки дешевых сладостей.
Не успел я это подумать, как юноша голосом Родительницы сказал:
— Благодарю вас… — Он сложил молитвенно руки, и тут его лицо, копировавшее выражение лица старухи, стало лицом прежнего молодого человека. Он поднялся с подушки и, обернувшись ко мне, поклонился.
Когда дочь поспешно встала, чтобы приготовить чай, он, сказав, что ему надо идти подрабатывать, откланялся. Вместе с ним ушел и профессор Кодайра.
Я ошеломленно сидел в одиночестве в комнате жены.
Что произошло за эти двадцать-тридцать минут, что все это значит? Я не мог найти ответ на этот вопрос. Тут вошла дочь.
— Кодайра все записал на пленку, теперь, наверное, неспеша обдумывает? — сказала она.
В ответ я деланно рассмеялся:
— Да там и не было ничего такого, что стоило бы слушать. Я все забуду.
На третий день, во второй половине дня, юноша пришел один.
— А где же Кодайра-сэнсэй?
— Я подготовил для вас святыни и вот принес. — С этими словами он прошел в комнату жены и, достав из тщательно завернутого узелка какую-то вещицу в стеклянной рамке, поставил ее на обогреватель.
В обрамлении рамки был какой-то странный, искусно выполненный рисунок, как будто символизирующий солнце и луну.
— Чистое золото. Нарисовал Бог, поэтому я не спал два вечера подряд, — сказал юноша.
В это время вошла подруга дочери, госпожа С., которая приготовила чай, так как дочь была на работе в консерватории.
— Пожалуйста, вместе послушайте Родительницу, — сказал юноша. Повернувшись спиной к стоявшей на обогревателе символической картине, изображающей луну и солнце, он молитвенно сложил руки. Я достал заранее приготовленную маленькую кассету с намерением сделать запись в спокойной обстановке.
На этот раз юноша, перевоплотившись в Родительницу, проговорил примерно двадцать минут. С похвалой отозвавшись о моей опубликованной ранее книге «Вероучительница», он попросил госпожу С. к приходу Родительницы в мой дом скроить и сшить, так как она большая мастерица в этом деле, алое кимоно, алый женский пояс и алые же носки. Г-жа С. измерила рост молодого человека, чтобы исполнить его просьбу, и он, не дожидаясь чая, поспешно ушел.
После этого юноша Ито, а вернее сказать, живосущая Родительница каждые пять-шесть дней посещала мой дом, проходя в комнату моей жены, это продолжалось семь или восемь лет, поэтому и по сей день дочери называют комнату жены «комнатой Бога». Там, на обогревателе, находится только то, что принес юноша Юкинага. А именно: небольшая золотая картина в рамке, символизирующая солнце и луну стоит прямо под картиной Юдзо Саэки. Слева и справа от нее — листы цветной бумаги в рамках. На правом листе кистью юноши Юкинаги написано:
(вместо печати — красный отпечаток пальца)
На левом листе его же кистью:
(красный отпечаток пальца)
Сбоку, в рамке, — фотография, на которой изображены рядом юноша в алом кимоно и я, тут же — его фотография в японской одежде с гербом, где он похож на подростка.
Все эти вещи сохраняются так, как расставил их юноша Юкинага, никто никогда не сдвигал их с места.
По правде говоря, я не обращал внимания на то, как юноша Юкинага преобразил комнату моей жены, относился к этому снисходительно, считая, что молодые люди делают все по-своему. Я даже не задумывался над тем, что означают слова, как бы начертанные самим Богом, не спрашивал об их значении молодого человека.
Я просто наблюдал, как он обустраивал комнату жены.
Пять лет назад в «комнату Бога» пришел господин Т. из города Тэнри и принес тщательно завернутый во много слоев парчи восьминожник.
Он сказал, что этот восьминожник заказали сделать тому же автору и совершенно такой же, как тот, каким ежедневно пользуется живосущая Родительница в храме Вероучительницы Центра Тэнри.
Почитаемый во всем мире японский классик Кодзиро Сэридзава родился в 1896 году в рыбацкой деревне. Отец с матерью, фанатичные приверженцы религиозного учения Тэнри, бросили ребенка в раннем детстве. Человек непреклонной воли, Сэридзава преодолел все выпавшие на его долю испытания, поступил в Токийский университет, затем учился во Франции. Заболев в Париже туберкулезом и борясь со смертью, он осознал и сформулировал свое предназначение в литературе — «выразить в словах неизреченную волю Бога». Его роман «Умереть в Париже» выдвигался на соискание Нобелевской премии.
Кодзиро Сэридзава (1897–1993) — крупнейший японский писатель, в творчестве которого переплелись культурные традиции Востока и Запада. Его литературное наследие чрезвычайно разнообразно: рассказы, романы, эссе, философские размышления о мироустройстве и вере. Президент японского ПЕН-клуба, он активно участвовал в деятельности Нобелевского комитета. Произведения Кодзиро Сэридзавы переведены на многие языки мира и получили заслуженное признание как на Востоке, так и на Западе.Его творчество — это грандиозная панорама XX века в восприятии остро чувствующего, глубоко переживающего человека, волею судеб ставшего очевидцем великих свершений и страшных потрясений современного ему мира.
Почитаемый во всем мире японский классик Кодзиро Сэридзава родился в 1896 году в рыбацкой деревне. Отец с матерью, фанатичные приверженцы религиозного учения Тэнри, бросили ребенка в раннем детстве. Человек непреклонной воли, Сэридзава преодолел все выпавшие на его долю испытания, поступил в Токийский университет, затем учился во Франции. Заболев в Париже туберкулезом и борясь со смертью, он осознал и сформулировал свое предназначение в литературе — «выразить в словах неизреченную волю Бога». Его роман «Умереть в Париже» выдвигался на соискание Нобелевской премии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Распространение холерных эпидемий в России происходило вопреки карантинам и кордонам, любые усилия властей по борьбе с ними только ожесточали народ, но не «замечались» самой холерой. Врачи, как правило, ничем не могли помочь заболевшим, их скорая и необычайно мучительная смерть вызвала в обществе страх. Не было ни семей, ни сословий, из которых холера не забрала тогда какое-то число жизней. Среди ученых нарастало осознание несостоятельности многих воззрений на природу инфекционных болезней и способов их лечения.
"Характеры, или Нравы нынешнего века" Жана де Лабрюйера - это собрание эпиграмм, размышлений и портретов. В этой работе Лабрюйер попытался изобразить общественные нравы своего века. В предисловии к своим "Характерам" автор признался, что цель книги - обратить внимание на недостатки общества, "сделанные с натуры", с целью их исправления. Язык его произведения настолько реалистичен в изображении деталей и черт характера, что современники не верили в отвлеченность его характеристик и пытались угадывать в них живых людей.
Роман португальского писателя Камилу Каштелу Бранку (1825—1890) «Падший ангел» (1865) ранее не переводился на русский язык, это первая попытка научного издания одного из наиболее известных произведений классика португальской литературы XIX в. В «Падшем ангеле», как и во многих романах К. Каштелу Бранку, элементы литературной игры совмещаются с ироническим изображением современной автору португальской действительности. Использование «романтической иронии» также позволяет К. Каштелу Бранку представить с неожиданной точки зрения ряд «бродячих сюжетов» европейской литературы.
Представляемое читателю издание является третьим, завершающим, трудом образующих триптих произведений новой арабской литературы — «Извлечение чистого золота из краткого описания Парижа, или Драгоценный диван сведений о Париже» Рифа‘а Рафи‘ ат-Тахтави, «Шаг за шагом вслед за ал-Фарйаком» Ахмада Фариса аш-Шидйака, «Рассказ ‘Исы ибн Хишама, или Период времени» Мухаммада ал-Мувайлихи. Первое и третье из них ранее увидели свет в академической серии «Литературные памятники». Прозаик, поэт, лингвист, переводчик, журналист, издатель, один из зачинателей современного арабского романа Ахмад Фарис аш-Шидйак (ок.
«Мартин Чезлвит» (англ. The Life and Adventures of Martin Chuzzlewit, часто просто Martin Chuzzlewit) — роман Чарльза Диккенса. Выходил отдельными выпусками в 1843—1844 годах. В книге отразились впечатления автора от поездки в США в 1842 году, во многом негативные. Роман посвящен знакомой Диккенса — миллионерше-благотворительнице Анджеле Бердетт-Куттс. На русский язык «Мартин Чезлвит» был переведен в 1844 году и опубликован в журнале «Отечественные записки». В обзоре русской литературы за 1844 год В. Г. Белинский отметил «необыкновенную зрелость таланта автора», назвав «Мартина Чезлвита» «едва ли не лучшим романом даровитого Диккенса» (В.