Книга о любящем и возлюбленном - [18]
361. Спросили Любящего, чья любовь беспредельнее: Любящего, полного жизни, или Любящего, близкого к смерти. Ответил, что Любящего, близкого к смерти. «Почему?» — «Потому что в том, кто живет любовью, любовь еще может расти, и лишь в том, кто от любви умирает, ей положен уже предел».
362. Встретились двое Любящих. Один проповедовал Возлюбленного, другой его познавал. Спрашивается, кто из них был ближе к Возлюбленному. И разрешился спор в Любящем, который, проповедуя Троицу, пришел к ее познанию.
363. «Скажи, безумец, зачем такая изощренность в твоих речах?» Ответил: «Затем, чтобы возвысить разум до понимания величия моего Возлюбленного, дабы славили, любили и ублажали его люди».
364. Пьянел Любящий от вина, заставлявшего его вспоминать, познавать и любить Возлюбленного. А Возлюбленный разбавлял это вино своими рыданиями и слезами Любящего.
365. Любовь воспламеняла Любящего воспоминаниями о Возлюбленном, а Возлюбленный гасил его пыл рыданиями и слезами, отказом от соблазнов и забвением тщеты этого мира. И росла любовь в Любящем, вспоминавшем того, кому обязан он был горестями и страданиями и ради кого претерпевали люди гонения и муки.
366. «Скажи, безумец, что есть мир?» Ответил: «Темница, в которой томятся влюбленные и верные слуги моего Возлюбленного». — «А кто посадил их в темницу?» Ответил: «Самопознание, любовь, трепет, отречение, покаяние и соседство подлого люда; и не награда ждет за эти мытарства, а вечная кара».
КНИГА О РЫЦАРСКОМ ОРДЕНЕ
Господь, всеблагой и преславный, все сущее в себе заключающий: в милости Твоей и благоволении берет начало сия книга, повествующая о рыцарском ордене.
ПРОЛОГ
1. Подобно семи планетам,[31] которые суть тела небесные, а посему опекают и направляют тела земные, я разделил мою «Книгу о рыцарстве» на семь частей,[32] памятуя о том, что рыцари наделены превосходящими простолюдинов положением и достоинством, дабы управлять ими и заботиться о них. В первой части речь пойдет о предназначении рыцарства. Во второй — об обязанностях рыцарства. В третьей — об испытании, которому должно подвергнуть оруженосца, вознамерившегося стать рыцарем. В четвертой — об обряде посвящения в рыцари. В пятой — о символике рыцарского вооружения. В шестой — о рыцарских обычаях и нравах. В седьмой — о почестях, которые надлежит воздавать рыцарю.
2. Случилось как-то в одной стране, что некий мудрый рыцарь,[33] который долгие годы поддерживал рыцарский орден своей дерзновенной и беспримерной доблестью и которого долго хранила мудрая судьба во славу рыцарства во время войн и турниров, штурмов и битв, задумавшись над тем, что дни его сочтены и что для ратных дел он по старости уже не годится, решил отныне вести жизнь отшельника. Он отказался от своих имений, оставив их детям, уединился в густом лесу, обильном источниками и плодоносящими деревьями, построил себе шалаш и удалился от мира, дабы телесная дряхлость, вызванная старостью, не обесчестила того, чью честь мудрая судьба столь долго хранила. И задумался рыцарь о смерти, размышляя о времени, стремительно текущем из века в век, и понял он, что близок к объяснению всего происходящего.
3. В лесной чаще, в которой поселился рыцарь, была живописная поляна, которую украшало древо, все усыпанное плодами. Неподалеку от этого древа протекал ясный, сверкающий ручей, питавший влагой поляну и все растущие окрест деревья. Рыцарь имел обыкновение посещать ежедневно этот уголок, дабы возноситься мыслями и молитвами к Господу, которому он воздавал хвалу за ту неизъяснимую благодать, коей был осенен на протяжении всей своей жизни.
4. Как-то ранней весной некий достославный король,[34] преисполненный достоинств и добродетелей, созвал свой двор. Привлеченный громкой славой, которой пользовался двор этого короля, решил отправиться к нему некий достойный оруженосец, один, без попутчика, верхом на своем коне, вознамерившись быть посвященным в рыцари; и так утомился он в пути, что, сидя в седле, задремал. В это же самое время рыцарь, уединившийся в лесной чаще для покаяния, пришел по обыкновению к источнику, дабы, отрешившись от тщеты сего мира, созерцать Господа.
5. Воспользовавшись тем, что оруженосец заснул, его конь свернул с дороги, углубился в лес и брел по нему по своему усмотрению, пока не оказался у ручья, где рыцарь пребывал в молитве. Как только рыцарь увидел оруженосца, он прервал молитву, устроился в тени дерева на живописной поляне и погрузился в чтение книги, которую носил с собой в сутане. Конь стал пить из источника воду, а дремавший доселе оруженосец, почувствовав, что конь остановился, проснулся и увидел перед собой рыцаря, старого годами, длиннобородого, с длинными прядями волос и в рваной одежде; от суровой аскезы был он изможден и худ; от непрестанных рыданий поблекли его глаза, да и весь его облик выдавал в нем человека праведной жизни. Велико было их удивление, когда узрели они друг друга, ибо рыцарь долгое время, с тех пор как оставил он свет и расстался с оружием, провел в уединении; а оруженосец дивился тому месту, в котором он очутился.
6. Спешился оруженосец, почтительно приветствуя рыцаря, и отвечал ему рыцарь со всей возможной учтивостью, и расположились они на мягкой траве друг против друга. Догадался рыцарь, что оруженосец, оказывая ему честь, не хочет говорить первым, и сказал:
