Книга о художниках - [159]

Шрифт
Интервал

, потомка того Тонса, о котором было сказано выше. Он пишет очень милые пейзажи и маленькие фигуры и живет в Роттердаме. Я думаю, что еще много есть молодых талантов, достойных быть здесь упомянутыми, о которых я не знаю или запамятовал. Я желаю им с таким усердием заниматься искусством, чтобы слава их имен считалась заслуженной и неувядаемое хвалебное воспоминание о них нашло себе место в другой книге.

Ежели я, как думают иные, прославил кого-нибудь сверх его заслуг, то ведь может случиться, что он, поощренный похвалой, достигнет того, что будет достоин ее. Наконец, я желал бы, чтобы никто не осуждал меня за эту работу по причине ее несовершенства или потому, что ему в ней что-нибудь не нравится. Я желаю еще, чтобы никто не превозносил себя попусту в искусстве, которое я выше назвал тенью действительности и цветком, считая, что и самая наша жизнь есть не более как беглая тень и бренный полевой цветок Всякий скипетр, всякое искусное перо или кисть под конец будут вырваны всеуничтожающей смертью из руки, которая их держит. Поэтому должно горячо принять к сердцу самое лучшее и божественное искусство — любить ближнего как самого себя — и постараться научиться применять его на деле, ибо это единственный верный путь к вечному блаженству.

Я хотел приложить здесь несколько глав об искусных живописцах по стеклу, граверах и нидерландских женщинах, владеющих кистью, но так как о них, по крайней мере о выдающихся между ними, я уже упоминал в нескольких местах жизнеописаний живописцев и так как моя книга стала слишком толстой, то я вернулся к своему первоначальному намерению писать только о живописи и живописцах. Сверх того, мне кажется, что действительно настало время, после того как я рассказал о том, как пишут другие, взяться самому за кисти и попытаться, не сделаю ли и я что-нибудь хорошее.

Итак, из любви к искусству я выпускаю из рук усталое перо, которым я так много пользовался во славу и угождение живописи и всех благородных ее представителей, равно как и для назидания, поощрения и забавы молодых живописцев, и пользовался им, расходуя иногда много труда и времени и не без малого вреда для себя.

Все-таки эту работу я с удовольствием начал, продолжал и заканчиваю.

Список иллюстраций

1. Карел ван Мандер. Потоп. Гризайль. Харлем, Музей Франса Халса.

2. Карел ван Мандер. Поклонение золотому тельцу. 1602. Харлем, Музей Франса Халса.

3. Ван Эйк Гентский полиптих.

4. Ван Эйк. Мадонна каноника ван дер Пале. 1436. Брюгге, Музей Грунинге.

5. Ван Эйк Св. Иероним в келье. Детройт, Институт искусств.

6. Ван Эйк Алтарь ван Мальбеке. Уорик Касл, Англия.

7. Ван Эйк Чета Арнольфини. 1434. Лондон, Национальная галерея.

8. Ганс Мемлинг. Рака св. Урсулы. 1489. Брюгге, Музей Мемлинга.

9. Алберт ван Оуватер. Воскрешение Лазаря. Берлин, Государственные собрания.

10. Гертген тот Синт Янс. Оплакивание Христа. Створка алтаря. 1484. Вена, Художественноисторический музей.

11. Гертген тот Синт Янс. Сожжение костей св. Иоанна Крестителя. Створка алтаря. 1484. Вена, Художественноисторический музей.

12. Гертген тот Синт Янс. Святая родня, или Семья Христа в церкви. Ок. 1480. Амстердам, Рейксмузеум.

13. Рогир ван дер Вейден. Снятие со креста. 1437–1438. Мадрид, Прадо.

14. Альбрехт Дюрер. Поклонение волхвов. 1504. Флоренция, Уффици.

15. Альбрехт Дюрер. Мадонна с чижом. 1506. Берлин, Государственные собрания.

16. Альбрехт Дюрер. Адам и Ева. Диптих. 1507. Мадрид, Прадо.

17. Альбрехт Дюрер. Казнь десяти тысяч мучеников. 1508. Вена, Художественноисторический музей.

18. Альбрехт Дюрер. Поклонение Св. Троице. 1511. Вена, Художественноисторический музей.

19. Альбрехт Дюрер. Император Карл Великий. 1512–1513(?). Нюрнберг, Германский национальный музей.

20. Альбрехт Дюрер. Император Сигизмунд. 1512–1513(?)· Нюрнберг, Германский национальный музей.

21. Альбрехт Дюрер. Четыре апостола. Диптих. 1526. Мюнхен, Старая пинакотека.

22. Альбрехт Дюрер. Автопортрет. 1500. Мюнхен, Старая пинакотека.

23.  Альбрехт Дюрер. Самоубийство Лукреции. 1518. Мюнхен, Старая пинакотека.

24. Альбрехт Дюрер. Портрет Луки Лейденского. Лилль, Музей Викар.

25. Корнелис Энгелбрехтсен. Оплакивание Христа. Триптих. Лейден, Музей Лакенхал.

26. Корнелис Энгелбрехтсен. Голгофа. Триптих. Лейден, Музей Лакенхал.

27. Барент ван Орлей. Страшный суд. Триптих. 1525. Антверпен, Королевский музей изящных искусств.

28. Витраж в соборе Св. Михаила в Брюсселе. 1537. Выполнен по эскизам Б. ван Орлея. Фрагмент.

29, 30. Барент ван Орлей. Гобелен из серии «Охоты императора Максимилиана». Париж, Лувр.

31-33. Лука Лейденский. Исцеление иерихонского слепца. Триптих. 1527. Санкт-Петербург, Государственный Эрмитаж.

34. Лука Лейденский. Страшный суд. Триптих. 1527. Лейден, Музей Лакенхал.

35. Лука Лейденский. Благовещение. 1522. Мюнхен, Старая пинакотека.

36. Лука Лейденский. Поклонение золотому тельцу. Амстердам, Рейксмузеум.

37. Квентин Массейс. Оплакивание Христа. Триптих. 1509–1511. Антверпен, Королевский музей изящных искусств.

38. Квентин Массейс. Меняла и его жена. 1514. Париж, Лувр.

39. Ламберт Ломбард. Тайная вечеря. Гравюра Иеронима Кока.

40. Ламберт Ломбард. Омовение ног. Гравюра Иеронима Кока.


Рекомендуем почитать
Записки доктора (1926 – 1929)

Записки рыбинского доктора К. А. Ливанова, в чем-то напоминающие по стилю и содержанию «Окаянные дни» Бунина и «Несвоевременные мысли» Горького, являются уникальным документом эпохи – точным и нелицеприятным описанием течения повседневной жизни провинциального города в центре России в послереволюционные годы. Книга, выходящая в год столетия потрясений 1917 года, звучит как своеобразное предостережение: претворение в жизнь революционных лозунгов оборачивается катастрофическим разрушением судеб огромного количества людей, стремительной деградацией культурных, социальных и семейных ценностей, вырождением традиционных форм жизни, тотальным насилием и всеобщей разрухой.


Исповедь старого солдата

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Кто Вы, «Железный Феликс»?

Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.


Последний Петербург

Автор книги «Последний Петербург. Воспоминания камергера» в предреволюционные годы принял непосредственное участие в проведении реформаторской политики С. Ю. Витте, а затем П. А. Столыпина. Иван Тхоржевский сопровождал Столыпина в его поездке по Сибири. После революции вынужден был эмигрировать. Многие годы печатался в русских газетах Парижа как публицист и как поэт-переводчик. Воспоминания Ивана Тхоржевского остались незавершенными. Они впервые собраны в отдельную книгу. В них чувствуется жгучий интерес к разрешению самых насущных российских проблем. В приложении даются, в частности, избранные переводы четверостиший Омара Хайяма, впервые с исправлениями, внесенными Иваном Тхоржевский в печатный текст парижского издания книги четверостиший. Для самого широкого круга читателей.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


Красный орел. Герой гражданской войны Филипп Акулов

Эта книга рассказывает о героических днях гражданской войны, о мужественных бойцах, освобождавших Прикамье, о лихом и доблестном командире Филиппе Акулове. Слава об Акулове гремела по всему Уралу, о нем слагались песни, из уст в уста передавались рассказы о его необыкновенной, прямо-таки орлиной смелости и отваге. Ф. Е. Акулов родился в крестьянской семье на Урале. Во время службы в царской армии за храбрость был произведен в поручики, полный георгиевский кавалер. В годы гражданской войны Акулов — один из организаторов и первых командиров легендарного полка Красных орлов, комбриг славной 29-й дивизии и 3-й армии, командир кавалерийских полков и бригад на Восточном, Южном и Юго-Западном фронтах Республики. В своей работе автор книги И.


Пейзаж в искусстве

Шесть книг, которые составляют серию «Художник и знаток», выходящую и издательстве «Азбука-классика», знакомят читателя с памятниками мирового классического искусствознания.Книга К Кларка «Пейзаж и искусстве» переведена на русский язык впервые. Это блестящее эссе, дающее представление о развитии пейзажной живописи от ее истоков до творчества таких великих художников, как Констебл и Коро, Тёрнер и Ван Гог, Сезанн и Сёра, и по сей день не имеющее аналогов в отечественном искусствоведении. Книга отличается изяществом толкования и ясностью изложении материала, сочетающихся с широком эрудицией и неординарностью мышления автора, что делает её необычайно интересной как для специалистов, так и для самого широкого круга читателей.


Ренессанс и барокко: Исследование сущности и становления стиля барокко в Италии

Шесть книг, которые составляют серию «Художник и знаток» выходящую в издательстве «Азбука-классика», знакомят читателя с памятниками мирового классического искусствознания.Сочинение Вёльфлина открыло современникам новые методы стилистического анализа и иной взгляд на саму категорию барокко. В основу книги легла новая редакция перевода Е. Г. Лундберга снабженная современным научным аппаратом. Издание содержит большое количество иллюстраций. Предназначено для специалистов и всех интересующихся изобразительным искусством.