Книга назидания - [44]
В хорошем управлении большая польза для благосостояния страны. Это видно из следующего случая.
Атабек Зенги, да помилует его Аллах, посватался к дочери правителя Хилята [235]; ее отец умар, и мать управляла областью [236]. Хусам ад-Даула ибн Дильмадж тоже послал к ней сватов дли своего сына, правителя Бадлиса [237]. Атабек с отличными войсками направился к Хиляту, избегая проезжих дорог, чтобы обойти Бадлис. Во время пути он проходил через горы, и мы делали привал, не разбивая палаток, и каждый выбирал себе место на дороге. Наконец мы достигли Хилята, и атабак расположился лагерем вокруг города.
Мы вошли в крепость Хилята и подписали, договор о приданом невесты. Как только дело было решено, атабек приказал Салах ад-Дину [238] взять большую часть войска и идти осаждать Бадлис. Мы вышли с наступлением ночи, а утром были у Бадлиса. Хусам ад-Даула, правитель Бадлиса, вышел и встретил нас на некотором расстоянии от города. Он поместил Салах ад-Дина на площади, прислал ему отличное угощение, выразил готовность служить ему и пил с ним на площади.
«О господин мой, – сказал он, – что ты мне прикажешь? Ты ведь недаром удалился от своих и затруднил [158] себя походом». Салах ад-Дин ответил: «Атабек гневается за то, что ты посватался к девушке, которую он хотел взять в жены. Ты обещал ее родным десять тысяч динаров, и мы хотим получить их от тебя». – «Слушаю и повинуюсь», – ответил Хусам ад-Даула. Он тотчас же доставил ему часть денег и попросил отсрочить уплату остальных до назначенного им дня, и после этого мы возвратились обратно. Его область была в цветущем состоянии от хорошего управления, и он не потерпел никакого ущерба.
Это похоже на то, что случилось с Наджм ад-Даула Маликом ибн Салимом [239], да помилует его Аллах.
Жоселен [240] напал на ар-Ракку и на «Крепость» [241] и занял местности, расположенные вокруг. Он захватил пленных и угнал большие стада и расположился напротив крепости, от которой его отделял Евфрат. Наджм ад-Даула Малик сел в лодку вместе с тремя-четырьмя слугами и переехал к Жоселену через Евфрат. Между ними была давнишняя дружба, и Жоселен был многим обязан Малику. Жоселен подумал, что в лодке едет гонец от Малика, но один из франков подошел к нему и сказал: «Это сам Малик сидит в лодке». – «Это неправда!» – воскликнул Жоселен, но к нему подошел другой воин и сказал: «Малик вышел из лодки. Он прошел мимо меня и идет сюда». Тогда Жоселен встал и вышел Малику навстречу. Он оказал ему почет и возвратил все захваченные стада и пленных, и если бы не разумное поведение Наджм ад-Даула, его область была бы опустошена. [159]
ОТ СУДЬБЫ НЕ УЙДЕШЬ
Когда пройдет назначенное время жизни, не будет пользы ни от доблести, ни от силы. Однажды я был свидетелем того, как войско франков пришло к нам, чтобы сразиться. Часть из нас вместе с атабеком Тугтегином [242] направилась к крепости аль-Джиср [243], чтобы осадить ее. Атабек и Ильгази ибн Ортук [244] соединились с франками из Апамеи, чтобы воевать с войсками султана [245]. Военачальник Бурсук ибн Бурсук [246] пришел с этими войсками в Сирию и остановился у Хама в воскресение девятнадцатого мухаррема пятьсот девятого года [247]. Мы же сражались близ стен города с франками и, одержав над ними победу, отогнали их. С уходом франков мы успокоились. Я видел во время боя одного из наших товарищей, которого звали Мухаммед ибн Серайя. Это был юноша, отличавшийся большой силой. [160] На него напал франкский всадник, да проклянет его Аллах, и ударил копьем в бедро, так что копье проникло в тело. Мухаммед схватил копье рукой, когда оно оказалось в бедре, но франк стал тянуть его, чтобы захватить обратно. Мухаммед тоже тянул копье, не выпуская его из рук. Копье вертелось в бедре Мухаммеда, пока не пробуравило его. Мухаммед отнял у франка копье, погубив сначала свое бедро, и через два дня умер, да помилует его Аллах.
Я видел в этот день, находясь на одном из флангов нашего войска во время боя, как франкский рыцарь напал на нашего всадника. Он ударил копьем его лошадь и убил ее, так что наш товарищ оказался на земле пешим. Я не видел, кто это такой, из-за дальности расстояния между нами и направил к нему свою лошадь, боясь за него из-за франка, который его ударил. Копье застряло в теле лошади, и она лежала мертвой с вывалившимися кишками, а франк отъехал на некоторое расстояние, обнажил меч и стоял против нашего товарища. Когда я приблизился к нему, то увидел, что это сын моего дяди Насир ад-Даула Камиль ибн Мукаллад, да помилует его Аллах. Я остановился около него, вынул ногу из стремени и сказал: «Садись!» Когда он сел, я повернул голову своей лошади на запад, хотя город находился от нас к востоку. «Куда ты едешь?» – спросил мой двоюродный брат. «К тому, кто ударил копьем твою лошадь и ранил ее между ребрами», – ответил я. Насир протянул руку, схватил поводья лошади и воскликнул: «Тебе нельзя сражаться, когда на твоей лошади сидят два человека в полном облачении! Когда отвезешь меня в город, возвращайся и сражайся с ним». Я повернул назад, доставил Насира к своим и вернулся к этой собаке, но франк уже вошел в ряды войска.
