Книга назидания - [39]

Мы провели так время до полудня. Вдруг из лагеря вышел пехотинец с мечом и щитом и направился к обвалившейся стене башни. Ее выступы были теперь похожи на ступеньки лестницы, и он взбирался по ним, пока не влез на верхушку стены. Когда наши воины это увидели, человек десять поспешили за ним, надев оружие. Они влезли на башню один за другим, а франки и не заметили их. Мы все тогда облачились и бросились из палаток. Наши люди столпились на башне, прежде чем франки успели собрать против них войска. Потом они двинулись на наших и забросали их стрелами, ранив [137] того бойца, который влез первым. Он спустился, а наши люди продолжали подыматься по стене. Они встретились с франками на одной из площадок стены башни. Против них была башня, в воротах которой стоял рыцарь, одетый в доспехи, со щитом и копьем. Он охранял вход в башню, на которой было множество франков, поражавших наших людей стрелами и камнями. Один тюрк влез на стену на наших глазах и пошел по ней под угрозой гибели. Он приблизился к башне и бросил в того, кто стоял у входа, сосуд с нефтью. Я увидел, как этот рыцарь скатился с камней к франкам, словно падающая звезда, а они бросились на землю, боясь сгореть.

Тюрк возвратился к нам, а затем влез на стену другой тюрк и пошел по площадке. У него были меч и щит. Из башни, у ворот которой стоял тот рыцарь, вышел навстречу тюрку один франк, одетый в двойную кольчугу и с копьем в руках, но без щита. Тюрк встретил франка с мечом в руках, а тот ударил его копьем, но тюрк отразил копье щитом и приблизился к франку на расстояние копья. Франк увернулся от него и стал к нему спиной; боясь за свою голову, он нагнулся, как человек, который кланяется при молитве. Тюрк нанес ему несколько ударов, не причинивших никакого вреда, и он вошел в башню.

Наши войска все усиливались и умножались против франков, так что они сдали крепость. Пленные были отведены в палатки Бурсука ибн Бурсука. Я увидел того рыцаря, который пошел на тюрка с копьем. Франков собрали в шатре Бурсука ибн Бурсука, чтобы они определили размер своего выкупа. Тот рыцарь стоял тут же, он был сердженд. «Сколько вы возьмете за меня?» – спросил он. Ему ответили: «Мы хотим шестьсот динаров». Он рассмеялся им в лицо и сказал: «Я сердженд, мое жалование два динара в месяц, откуда мне взять шестьсот динаров?» Сказав это, он повернулся и сел среди своих товарищей. Он был огромного роста, и эмир ас-Сейид аш-Шериф, один из знатных эмиров, сказал моему отцу, да помилует их обоих Аллах: «О брат мой, посмотри на этих людей, да сохранит нас от них Аллах!» [138]

Аллах, да будет ему слава, предопределил, чтобы наше войско ушло из-под Кафартаба к Данису [197]. Войска Антиохии встретили его утром во вторник двадцать третьего числа второго раби [198], а сдача Кафартаба произошла в пятницу тринадцатого числа второго раби. Эмир ас-Сейид аш-Шериф, да помилует его Аллах, был убит с множеством мусульман. Мой отец, да помилует его Аллах, вернулся в Кафартаб. Я расстался с ним, когда он уехал, и остался в Кафартабе. Наше войско было разбито, а мы были в Кафартабе, охраняли его и хотели отстроить, так как главнокомандующий отдал его нам [199]. Мы освобождали пленных из жителей Шейзара, которые были скованы по двое. У одного обгорела половина тела и было проткнуто бедро, другой умер в огне. Я видел в этом великое назидание. Мы оставили Кафартаб и вернулись в Шейзар вместе с отцом, да помилует его Аллах. Все, что было с отцом: палатки, верблюдов, мулов и обоз, – захватили враги, а наше войско рассеялось.

Все, что с нами случилось, произошло из-за козней евнуха Лулу, бывшего в то время правителем Алеппо [200]. Он заключил условие с властителем Антиохии [201], что хитростью разъединит наши войска, и тогда властитель Антиохии выступит оттуда со своими войсками и разобьет нас. Лулу послал передать военачальнику Бурсуку, да помилует его Аллах: «Направь ко мне кого-нибудь из эмиров с отрядом войска; я передаем ему Алеппо. Я боюсь, что жители города не подчинятся мне при передаче, и хотел бы, чтобы с эмиром был большой отряд, который мог бы поддержать меня против жителей Алеппо». Бурсук послал к нему «эмира войск» Узбека с тремя тысячами всадников. Роджер, да [139] проклянет его Аллах, напал на них на заре и разбил во исполнение божественной воли. Франки, да проклянет их Аллах, вернулись в Кафартаб, отстроили его и стали там жить. Аллах великий предопределил, чтобы все франкские пленные, взятые в Кафартабе, получили свободу, так как эмиры поделили их между собою и оставили в живых, чтобы они могли себя выкупить.

Освободились все пленные, кроме бывших у «эмира войск», так как воем тем, кто выпал ему на долю, отрубили голову, когда он собирался в Алеппо. Наше войско рассеялось, и те, кто уцелел под Даннсом, вернулись в свои земли. Таким образом, тот человек, который один влез на башню Кафартаба, был причиной взятия этого города.

Вот еще один похожий случай.

У меня на службе был некий Нумейр аль-Алярузи, человек храбрый, отважный и энергичный. Он с несколькими жителями Шейзара напал на франков у ар-Руджа