Книга Кагала [3-е изд., 1888 г.] - [12]

Средствами этими являются система карательных и нравственных мер.

Пользуясь, в силу знакомой нам грамоты Артаксеркса, безграничной властью над имуществом, личною свободою и жизнью евреев, новый народный трибунал, вместе с законом Пятикнижия, выдвинул на свет божий изложенное в последнем крайне суровое уложение о наказаниях, которое при существовании еврейских царей было забыто и заброшено вместе с законом, для охранения которого оно создано. Войдя ныне в силу, эти карательные меры оказали Пятикнижию гораздо больше услуг, чем напоминавшее о нем прежде слово Пророков, которое с этого времени и умолкает навсегда. В указе о расторжении смешанных браков и изгнании из среды евреев находившихся в браке с ними иноверческих женщин, ознаменовавшем первый шаг, сделанный Сеймом на пути его исторической деятельности, Сейм заявляет евреям: «Кто в течении трех дней не появится в Иерусалиме согласно постановлению начальников и старейшин, тот лишен будет всего имущества и будет исключен из общины»[84]. Весьма понятно, что в виду той грозной власти, которая ясно обрисовалась в приведенном заявлении Сейма, ни один еврей не осмелился не явиться в Иерусалим, и затем, как ни тяжело было для многих евреев расторгать семейные узы, изгнать любимую женщину, отрвать мать от детей и т. п., однако же означенный указ был исполнен при оглушавших улицы Иерусалима воплях и рыданиях.

За торговлю в субботние дни виновных подвергали побоям, вырывали волосы и, наконец, им было объявлено, что если они еще раз явятся в субботние дни за стены Иерусалима для продажи своего товара, то «на них наложат руку»[85]. Это распоряжение увенчалось таким же успехом, как и распоряжение о расторжении браков. Этим путем, как увидим ниже, привились к почве иудейства и все остальные, Новым Заветом отмененные, тяжелые для самих евреев и враждебные к иноверцам Ветхозаветные законы, которыми евреи живут еще до сих пор.

Судебно-исполнительную власть представляли с этого времени учрежденные Сеймом во всех городах бет-дины (судилища), в которых вместе с судьями (шофетым) находились исполнители наказаний по решению суда (шотерым) и рядом со свитком Пятикнижия красовались палка, плеть, цепь и т. п.

Впрочем, лишь палка, плеть и цепь составляли необходимую принадлежность судилища, а свиток закона не обязательно[86].

Кроме карательной системы, Сейм предпринял и различные нравственные меры для укоренения между евреями Пятикнижия. Для этой цели он вместе с обнародованием закона установил публичное чтение оного. Чтение его совершается с этого времени в субботние и праздничные дни, когда всякий труд и физические занятия воспрещены евреям, и в дни суда и расправы — по понедельникам и четвергам, в которые евреи собирались в судилища. Чтение совершалось, в недоступной для иноверца ограде храма и в синагогах, которые, служа местом собрания представителей местной еврейской общины для решения вопросов, касающихся всей общины или всего Израиля, и местом заседания судебной власти — бет-дина, строились не в центре города, а в поле, надо полагать с тем, чтобы и здесь еврейские дела держались подальше от чужого уха и глаза. Чтение закона, мимоходом скажем, не составляло исключительного права духовенства и не относилось к прямым его обязанностям. Читали люди, вообще чувствующие себя способными и которые были подготовлены для этого школою, без различия сословий. Читая народу Пятикнижие на еврейском языке, на котором писаны были свитки, чтецы должны были передавать слушателям содержание его на халдейском, который тогда почти заменил уже евреям их народный язык.

Вместе со словами писанного закона слушатели нередко встречали здесь и относящиеся к нему предания. Конечно, посредством публичных чтений народ постепенно усвоил себе дух закона, но возможность изучить закон основательно могли дать только школы, которые для этой цели и были созданы Сеймом.

Учрежденная Сеймом школа, которая, мимоходом скажем, в некоторых странах существует еще до сих пор, и относительно программы, духа и внешней формы доныне сохраняет свой первобытный типичный характер, при самом своем возникновении не была для евреев таким же рассадником общего знания, каковыми были тогда школы, в которых воспитывались жрецы, астрологи, философы, царедворцы и т. п. тех соседних с евреями народов, во главе которых стояли фараоны, Навохудоносоры, Киры и т. д. Задача учреждаемой Сеймом школы заключалась лишь в том, чтобы сделать Пятикнижие неотъемлемым достоянием евреев и вместе с тем воспитывать чиновников для подведомственных Сейму административных и судебных учреждений им же созданной еврейской общины. Чтобы составить себе ясное понятие об отношении означенной школы к предметам общего знания, достаточно привести хотя бы следующий факт. В течении четырех приблизительно веков — от Эздры до падения Иерусалима при Тите — развитие означенной школы у евреев быстро шло вперед. Между представителями этой школы встречаем таких неутомимых и славных деятелей, как Гилель, Шамай, Гамалиил и т. п. Тем не менее общие знания были настолько скудны между евреями в конце означенной эпохи, при римских прокураторах, что для определения дня новолуния с наступлением каждого нового месяца евреям вместо исчисления необходим был формальный судебный акт, которым суд утверждал день новолуния на основании показания двух из расставленных правительством в разных местах нарочно для наблюдения за появлением новолуния свидетелей, подтверждавших перед судом, что они лично видели луну в новом виде.