Книга драконов - [8]

^{Персей и Андромеда на картине Эдварда Бёрн-Джонсона (1888)}

Вот уже кони смогли окружить окровавленный луг, где погибли те двое. Змей, пробудившись от грома копыт на лужайке, вылез из грота и выдохнул вонью шипящей. Жуткое пламя сверкало в глазах у дракона; гребень его возносился над лесом дремучим, жало тройное дрожало и будто бы неба касалось, из пасти свисая. Трубы взревели, и змей отступил, своей тушей огромною вздрогнув; севши на хвост, изогнулся он в кольца переднею частью. Тут же он резко вскочил, разогнув свои кольца и вытянув полностью тело, пастью касаясь передних рядов нападавших. Кони всхрапели от страха пред змеем, не подчиняясь узде, раздувая горячие ноздри. Чудище, высясь над войском смятённым, в ярости шею раздуло, качаясь то влево, то вправо, вверх поднимало солдат и, бросив о землю, крушило их весом огромным. Кости дробя, упивался он черною кровью, пастью кровавой хватая всё новые жертвы. Воины кинулись прочь, а дракон, торжествуя, их достает ядовитым дыханьем все дальше. Тут уж и Регул крикнул солдатам сражаться: «Нам ли пристало, Италии детям, так отступать перед змеем поганым, Рим ли уступит ливийскому змею? Если дыхание змея лишило вас силы, если вы храбрость растратили, видя кровавую морду, значит, я буду отважно сражаться один на один с этим змеем». Так он вскричал и копье запустил прямо в змея, быстро и точно, как молнии вспышка. Змей головой отразить не сумел свою гибель, глубже вонзилось копье, задрожав от удара. Громкие вопли триумфа достигли высокого неба.

Змей, порожденный Землей, разъярился: он пораженья не знал никогда или боли, сталь же смертельную тоже изведал впервые. Боль придала ему ярость и силу в атаке. Регул же, всадник умелый, смог развернуть скакуна, и ушел он от гибкого змея, правя поводья лишь левой рукою. Марус не встал в стороне от сраженья: длинным копьем пронизал я змеиную тушу. Жало тройное лизнуло за круп генеральскую лошадь; бросив копье, я отвел на себя нападенье. Воины храбрые, мне подражая, дружно метали оружие в змея, змей заметался среди нападавших, и наконец, катапультою пущенный камень смог усмирить неуемного змея, так катапультою рушатся башни и стены. Мощь покоренного змея иссякла, сломлен хребет и не держит он голову гордо. Мы атакуем упорно, и вот в брюхо воткнулось оружие с лету, стрелы пронзили глаза, ослепляя дракона. Черною раной зияя и брызжа слюной ядовитой, змей оказался прижатым к земле палками, копьями, прочим; пасть его вяло пугает напавших и только. Брус, из орудия пущенный, смог размозжить у чудовища череп; вот на крутом берегу распласталася мертвая туша, воздух наполнился ядом и паром чудовищной пасти. Горестный вопль тут поднялся из вод и из недр, роща и грот зарыдали, берег с деревьями хором завыли. Наши утраты безмерными были, мы дорогою ценой оплатили победу!

Вражда драконов и слонов

С потрясающим упорством и трудолюбием римский государственный деятель Плиний Старший (23–79 гг. н. э.) составил необъятную энциклопедию чудес природы[13]. Плиний был наделен острой наблюдательностью и с неуемным любопытством изучал данные современной ему науки о животном и растительном мире, о царстве минералов и о естествознании в целом. Работая над главой о слонах, Плиний не мог не упомянуть о драконах, ибо эти гиганты животного мира были непримиримыми врагами. Римский ученый определил Индию как среду обитания драконов и описал смертельные схватки ползучих тварей с их громадными противниками, обитателями далеких джунглей. Плиний погиб при извержении Везувия в 79 г., но его энциклопедией зачитывались на протяжении веков и после его смерти, а мыслители средневековой Европы искали скрытый смысл в битвах между драконами и слонами и толковали его как аллегорию искушения дьяволом Адама и Евы.

^{Противостояние слона и дракона в средневековом манускрипте. Wikimedia Commons}

В Африке водятся слоны, но в Индии слоны крупнее, и в Индии также водятся извечные враги слонов — драконы, настолько огромные, что они легко оплетают слонов своими кольцами. Исход этой схватки губителен для обоих: задушенный кольцами слон падает на землю и сокрушает своей тушей обвившего его дракона.

Каждое животное прибегает к хитроумным уловкам, чтобы выжить, но эти два зверя — умнейшие из умных. Дракон понимает, что ему не подняться на высоту слона, поэтому он ищет хорошо утоптанную слоновью тропу, ведущую к местам кормежки, и бросается вниз на слона с высокого дерева. Слон знает, как трудно разжать кольца дракона, поэтому он трется о скалы и деревья, чтоб освободиться от змея.

Дракон всегда готов к такому трюку: своим хвостом он обвивает ноги слона, тогда как слон пытается освободиться с помощью хобота. Однако дракон бьет головой в слоновьи ноздри, тем самым ранит нежный хобот и перекрывает своему противнику дыхание. При непредвиденной встрече дракон взвивается вверх лицом к лицу с врагом и метит головой в глаза слону. Вот почему так часто попадаются слепые, истощенные слоны, гибнущие от голода и страданий.

^{Чудовищные змеи и слоны на гравюре Яна ван дер Страта. Smithsonian Design Museum}

Существует и другое поверье об этих схватках. Известно, что у слонов холодная кровь, вот почему измученный жарой дракон упорно ищет встречи со слоном. И вот он прячется на дне реки, свернувшись в кольца, и ждет слона у водопоя. При виде противника он вздымается со дна и обвивает хобот, а зубами грызет слона за ухом, куда не достигает хобот. Дракон, по слухам, настолько велик, что легко выпивает всю кровь из огромного слона. Слон, ослабев от потери крови, валится на землю и давит опьяненного от крови дракона, и так они разделяют общую судьбу.