Книга Черной и Белой магии. Иная Реальность - [10]

Я хотела воскликнуть «БРАВО!», но промолчала. Он бы этого не оценил. И внезапно я вспомнила фразу одной великой женщины: «Если нужно что-то объяснять, значит, объяснять уже ничего не нужно».

* * *

Меня часто приглашали почитать заклинания. Но больше всего мне нравилось читать детям. Дети – это такие маленькие люди, которые ещё не обросли панцирем. В них преобладает Свет, поэтому они чувствуют Иную Реальность. Во мне до сих пор живёт та маленькая девочка, которая не имеет панциря и очень ранима. Когда я читаю детям, сколько бы лет им ни было, они смотрят не «на»… (меня, мою внешность, одежду), а «сквозь»… и видят ту маленькую девочку, которая близка и понятна им.

Дети любят задавать вопросы. Их вопросы – намного умнее, глубже и интересней «взрослых» вопросов, поэтому мне нравится на них отвечать. Многие дети тоже пишут, но часто – тайком ото всех, потому что боятся, что их поранят, у них же ещё нет панциря. Я рассказываю им историю про то, как начинался мой Путь.

Мне исполнилось одиннадцать лет, когда внезапно и в больших количествах я стала писать и стихи, и рассказы. Мама не то чтобы не хотела, чтобы я становилась заклинательницей, она была категорически против – сильно испугалась, что если я не брошу это занятие, меня ждёт тяжёлая судьба, как и всех пишущих. Мама привела в пример судьбы великих заклинателей Серебряного века: нищета, несчастная любовь, одиночество, смерть близких и в завершение – своя собственная, причём, трагичная. Я обиделась и порвала тетрадку. Но через полчаса… собрала мелкие кусочки и склеила их лейкопластырем. Мама со мной долго не разговаривала, но «тайком» забирала мои «творения» на работу и читала своим сотрудникам.

С тех пор я почти постоянно что-то записывала. Не ставив цели попасть в список официально признанных заклинателей, я следовала велению Души, но шаг за шагом приближалась к тому дню, когда часть произведений издали в Белой Книге, как и предрекала Нонна, а ещё через полгода меня приняли в Самое Главное Общество Заклинателей нашего Королевства… Мама, ты гордишься мной?

* * *

Мы встретились с Ним – с Человеком, Которого Не Было – и направились в злачный подвальчик. Мне не хотелось читать. Мне хотелось побыть рядом с Ним. Но едва мы зашли внутрь, как Он схватил меня, как котёнка, за шкирку, и бросил на сцену со словами: «Ты же – заклинательница? Вот и читай…»

* * *

Все люди, которые говорят, что они пишут стихи, делятся на поэтов и заклинателей.

Поэты пишут стихи. Именно ПИШУТ. Стихи их могут быть хорошими и не очень. С красивой или страшной рифмой, или вообще без неё. Даже там, где в этом нет никакой необходимости. Стихи могут быть выдержаны в определённом размере, а могут подхрамывать. Все поэты ХОТЯТ писать стихи. Многие сначала уединяются в подобающем месте, берут блокнот, ручку, садятся в кресле и решают что-нибудь написать. Некоторые пишут, вымучивая каждую строчку или даже слово, потому что, по их мнению, такова участь настоящего поэта. Другие пишут, совсем не напрягаясь, обо всём подряд, не упуская ничего из того, что попадается им под ноги, под руку, на глаза и даже происходит за спиной, потому что считают: количество написанного сделает их заклинателями.

А заклинатели, как правило, стихи записывают. И часто, в отличие от поэтов, писать им совсем не хочется. Они чувствуют прилив вибраций в определённом ритме, Душа начинает вибрировать в такт, и строчки лавинным потоком обрушиваются на голову порой в абсолютно неподходящее для этого время, в неподходящем месте, когда и записать-то их некуда и нечем. Например, по ночам, когда ты уже почти спишь, на улице в снегопад или в проливной дождь, или если ты за рулём и пересекаешь пространство на огромной скорости. Стихи мучают заклинателя до тех пор, пока тот не соизволит бросить всё для их записи на земном носителе информации. Или обижаются и уходят, никогда не возвращаясь. Иногда диктуют слишком быстро, и никогда не знаешь, а что там дальше. Но думать нет времени – успеть бы всё записать, и, только перечитывая, вникаешь в смыслы. Не всегда диктуют разборчиво, вернее, не всегда хорошо слышно, поэтому после диктанта в некоторых местах начинаешь ломать голову. Иногда подсказывают, как оно должно звучать в оригинале, иногда – нет. Порой диктуют слова, смысла которых ты точно не знаешь, и приходится заглядывать в толковый словарь, чтобы убедиться, что это слово уместно в данном контексте; правда, ещё ни разу в моей практике не случалось такого, чтобы слово оказалось неуместным. Однажды мне пришлось достать Евангелие, чтобы уточнить описание исторического события. Я прочитала о нём сразу во всех четырёх Евангелиях. Когда читаешь каждое из них по очереди от начала до конца, разницы в описании не замечаешь, но, перечитывая одно и то же событие у всех Евангелистов сразу, видишь её достаточно отчётливо. В результате мне пришлось заменить две пришедшие строчки, поскольку они касались того места, в котором тексты Евангелий расходились. Удивительно, что, с одной стороны, строки приходят Свыше, а с другой стороны, все они, за некоторым исключением, есть отражение тебя самого, твоих мыслей, чувств, происходящего с тобой в Земной Реальности.