Книга 2. Быль о Холодном Огне - [16]

— Тебе нужно на корабль? — спросил воин, и Риэл осмелилась взглянуть ему в лицо — открытое и спокойное, вот только во взгляде нечто, похожее на сочувствие, и что-то еще, может, любопытство?

— Да, мне нужно на корабль, — эхом откликнулась она.

Несколько мгновений воин рассматривал ее. Под бесформенным дорожным плащом его взгляд угадал стройное тело, увидел собранные на затылке в тяжелый узел длинные волосы, и глаза — странные глаза — только что они были черны, как лесной омут, и вдруг из них хлынула прозрачная синева, словно облака разошлись на небе. От женщины исходило тепло, совершенно необъяснимое в холодный весенний день, и еще какая-то сила, природу которой он тоже объяснить не мог, но никогда бы не прошел мимо — она остановила бы любого.

— Ковчень! — обернувшись, крикнул он.

К ним подбежал воин, один из тех, кто следил за погрузкой.

— Помоги даме подняться на борт корабля.

— На борт нашего корабля, Ульмах?

— Да, именно так.

Воин, чье имя было Ковчень, предложил ей руку и помог подняться по шатким сходням на палубу.

— Быть может, хочешь спуститься вниз?

Но Риэл наотрез отказалась. Она нашла укромный уголок, забилась в него и оставалась там, пока не пришел Кирч.

Когда солнце поднялось над лесом, корабли один за другим отчалили от пристани. Ветра не было, и гребцам пришлось сесть на весла. Убаюканная мерным скрипом уключин и дружным 'э-эх! за спиной, Риэл стояла у борта и смотрела, как бегут прочь от острого носа корабля тяжелые волны.

В этом месте река была узкой, и деревья подступали к самой воде. Вскоре темный лес высоких елей вперемежку с соснами уступил место с запада — скалам, а с востока — пологим холмам, на которых то тут, то там виднелись деревни. Земля вокруг них была ухоженной, и ровные вспаханные поля походили на коричневые заплатки, пришитые к новой зеленой куртке. В Скавере не хватало земли, пригодной к пахоте, поэтому каждый ее кусочек возделывался бережно и с любовью. А на севере, подпирая небо, таинственно синели в далекой дали недосягаемые прекрасные вершины Сильявалы. Идти до них, наверное, целую вечность, ведь там обитают бессмертные. А рядом — казалось, рукой достать можно — отвесной стеной обрывались в Лучну островерхие скалы, и венчали их окутанные туманом замки-крепости. Давно заброшенные, они безмолвно взирали с высоты на проплывающие мимо корабли. Бессменные стражи, продолжающие нести свою вахту даже тогда, когда эхо человеческого голоса давно покинуло седые стены, они стояли, открытые ветрам и солнцу, неприступные, как орлиные гнезда. Каким великим и бесстрашным должен быть народ, почти под самыми облаками воздвигший такие твердыни! Так думала Риэл, а корабль, влекомый течением, медленно скользил по реке, и древние крепости, одна за другой, выступали из вечерних сумерек, как дозорные, которых никто никогда уже не сменит.

— Их построили наши предки в Элдорит — эпоху холода.

Ульмах подошел неслышно, как это всегда делал Кирч, и окутал плечи Риэл меховой накидкой — с вершин дул ледяной ветер.

— Это были черные времена. Светлые силы проиграли Ашгирм — великую битву, и несколько веков миром правили холод и ночь. Между людьми поселились злоба и ненависть, утолить которую можно было только кровью, и крови было пролито много. Тогда погибали целые родовые кланы.

— Как жаль, — вполголоса произнесла Риэл, не желая нарушать тишину, в которую так гармонично вплетался сильный глубокий голос Ульмаха — сына этих гор и потомка тех, о ком он говорил. — Разве можно оправиться от такой потери?

— Наши пращуры — те, кто пришел в Долину вместе с Эрлигом на заре времен. Каждый из них был великим воином, и от них пошли Торвалы, Умантиры, Редмиры, Веры, Брандивы и сотни других. Не знать имени предков — позор.

— А к какому из них принадлежишь ты, Ульмах?

— Я — Скантир. Лис. На моем кармаке — знак лисьей лапы.

Подошел Кирч, Ульмах поклонился и вернулся на нос корабля.

— Сколько времени займет плавание? — спросила Риэл, кутаясь в накидку от пронизывающего ветра.

— Две недели.

— Так долго?!

— В другое время этот путь занял бы всего пять дней. Но людям, находящимся в такой тесноте, необходимо спускаться на берег.

— А что это за люди? Почему их так много?

— Это жители приграничья. Граница Скаверы проходит по руслу Сигрува, в нижнем течении оно зажато скалами, его ничего не стоит перейти, чем с недавних пор пользуются наемники и делают набеги на наши земли. По приказу князя стариков, женщин и детей переправляют поближе к большим городам, остаются только мужчины, которые могут сражаться.

Так минуло несколько дней. Чем больше отдалялась Риэл от Калин-озера, тем сильнее тянуло ее обратно, словно они были связаны живой нитью, теперь эта нить рвалась и причиняла острую боль. С горечью Риэл начала понимать, что нет ничего безнадежнее слова 'долг', оно преследует, как рок, и нельзя, нельзя от него уклониться! Оно не считается с чувствами и желаниями, оно — хозяин жизни человека, его поступков. В тот момент, когда ей хочется в тепло их маленького дома на берегу, чтоб горел очаг, и тетка Флу вязала бы носки, и спал бы кот на лавке, — она стоит на палубе огромного корабля, на ветру, впереди ее ждет черная неизвестность, и она не может повернуть назад!